Ларсен, комиссар с вечным пятном от кофе на рубашке, приехал из Нанта в Геранду после скандала с подложными отчётами. Его напарница, Марион, местная, знает каждую трещину на стенах винодельни Дюваль. Первое тело нашли в бочке с мускатом — Жюльен Бертран, бухгалтер, которому накануне звонили с номера самого мэра. «Ты уверена, что это не семейные разборки?» — Ларсен ковырял засохшее вино под
Лето 1910-го. Лео Колстон, 12-летний сын аптекаря, приезжает в поместье Брэндам-холл в Норфолке по приглашению аристократов Модсли. Жара стоит невыносимая, трещит цикадами. Марьяна, старшая дочь семьи, просит Лео тайно передавать записки фермеру Теду Бёрджессу: *«Не говори маме, что я их писала. Просто отнеси к старому дубу за озером»*. Мальчик крутит педали на зеленом велосипеде с корзинкой для
Арчи, пятнадцатилетний парень в потёртой кепке, ковыряется в земле за заброшенным сараем своего деда в Неваде. В руках — ржавая лопата с погнутым черенком, под ногами — осколки керамических бутылок и обрывки газет 60-х. «Смотри, тут щель», — бормочет он, подзывая младшую сестру Мэй, которая жуёт жвачку, прислонившись к забору. В яме вспыхивает металлический блеск: Арчи вытаскивает прямоугольный
Иван, инженер из уральского посёлка Горки, привёз в столицу чертежи сеялки-дозатора. Его костюм с блестящими локтями выделялся среди строгих пиджаков на выставке в «Экспоцентре». «Техника для малых хозяйств, снижает расход семян на 30%», — бормотал он, переминаясь у стенда с потрёпанным макетом. Олег Петрович, менеджер в часах с зелёным циферблатом, щёлкнул зажигалкой: «Патентуй, продавай
Айбек, бывший солдат, приезжает в родной аул под Алматы после пяти лет в зоне конфликта. Его встречает сестра Аружан, которая теперь работает в местной поликлинике — на кухне висит её старый халат с выцветшими пятнами от йода. «Ты же обещал позвонить, когда доедешь», — бросает она, разливая чай в потёртые пиалы. В гостиной на полке — фотография отца в военной форме, погибшего при обрушении шахты
Макото задерживается на крыше общежития Гекикоан, разминая в руках эвокер. Юкари, доедая булочку с корицей из школьного ларька, бросает: "Опять один? Снизу слышно, как Акихико лупит грушу в спортзале". В комнате Дзюнпей разбрасывает карты таро по столу, пытаясь поймать Фортуну — сегодня проиграл Мицуру в шахматы, и та заставила его мыть посуду. За окном маячит Тартар, его стальные ребра
Лайам коптит стену у входа в паб *Королевский дуб*, пока его отец, Терри, внутри спускает последние фунты на эль. Мать, Мэгги, моет полы в школе Святой Анны, а сам парень крадет банку тушенки из углового магазина. После драки с отцом из-за разбитой бутылки виски («Ты и твои чертовы руки, как грабли!») Лайам сбегает к заброшенной ткацкой фабрике, где его ждет Джек — единственный друг, который
Роб, младший сотрудник похоронного бюро, пытается заклеить трещины в жизни после гибели Нины — его девушки, разбившейся в машине под Рождество. Он снимает квартиру с облезлыми обоями, где холодильник гудит громче телевизора, и знакомится с Холли, практиканткой из больницы, которая тайком курит за углом морга. После неловкого секса на диване, покрытом кошачьей шерстью, Роб замечает пятна крови на
Ольга, рыжая девушка в потёртой куртке, каждую неделю меняла адреса в спальных районах Петербурга. Она стучалась к пенсионерам под предлогом помочь донести сумки, втиралась в доверие. «Оленька, вы как родная», — говорила бабушка Зоя из хрущёвки на Купчинской, не замечая, как та запоминает расположение ключей и расписание походов в поликлинику. Через пару дней Сергей, главарь банды, в чёрной
Лера, пятнадцать лет, вылезает через окно столовой с рюкзаком, где торчит потрёпанная тетрадь с рисунками единорогов. Антон, её сосед по группе, ждёт за забором, теребя верёвку от куртки. «Там, за соснами, дорога должна быть», — бросает он, но Лера упрямо сворачивает влево: «Слышишь? Вода шумит». Вместо реки они утыкаются в овраг, заваленный ржавыми банками. Ночью, у костра из мокрых веток, Антон
В старом подземном комплексе под Детройтом пятеро — Марк, инженер с потертым рюкзаком, Лиза, медсестра с фонариком на брелоке, подросток Итан, его сестра Мэйси в растянутом свитере и Картер, бывший охранник — бродят по затхлым коридорам. Картер нащупывает в кармане зажигалку с гравировкой "Сара", зажигает ее у проржавевшей двери: "Здесь в 80-х терялись люди. Вентиляция не
Рави Шарма, 23-летний студент-архитектор, переезжает с младшей сестрой Прией в полуразрушенный бунгало в пригороде Пуны, доставшийся им от тети. На второй день Прия находит в кладовке сверток с женскими волосами, обмотанными красной нитью, и выбрасывает его в колодец, бормоча: *«Зачем тетя хранила этот мусор?»*. К вечеру в доме появляются царапины на дверях, пахнет жженым сахаром, а из углов