Лия, 24 года, коптит сигарету у гаража в Нёрребро, пока чинит двигатель старой Toyota Supra. Её брат Миккел, 19, в рваной куртке, тычет пальцем в трещину на лобовом стекле: «Свен сказал — если завтра не отдадим пять тысяч, колеса снимет». Лия вытирает руки об промасленную тряпку, бросает её на верстак с разобранным карбюратором. В углу — стопка счетов за электричество, сверху придавленная
Мигель, 17 лет, живет в двухкомнатной квартире на третьем этаже в Бруклине с матерью-медсестрой Линой и младшей сестрой Софи. Каждое утро он завтракает жареными бананами с яйцами — блюдо, которое Лина готовит с тех пор, как они переехали из Доминиканы. После школы он подрабатывает в автосервисе дяди Рамона, меняя шины и слушая истории о уличных драках 90-х. Однажды вечером, возвращаясь домой, он
Антуан Лефевр, учитель истории в лицее Сен-Виктор, случайно наткнулся на папку с документами в кабинете завуча. В ней — распечатки переписок о незаконной продаже земель под застройку, подписанные мэром Рено Жираром. Антуан показал их жене Клод, работавшей в отделе градостроительства: «Ты видела это? Они хотят снести старый парк ради отеля». Клод, разбирая белье перед стиркой, бросила: «Не лезь,
Жэнь Аньлэ, в потрёпанном хлопковом халате, толкла корень мандугоры в глиняной ступке, когда к её рыночному лотку подошёл Хань Е. «Твои отвары вылечили стражника из восточного крыла, — сказал он, перебирая пучки сушёного женьшеня. — Дворцу нужен такой врач». За её спиной торговец луком кричал о скидках, а пыль с дороги оседала на глиняных горшках. Через три дня Аньлэ, спрятав мешочек с семенами
Буя копался в старом комоде на чердаке, когда нашёл потёртую коробку с письмами на голландском. Рядом валялась фотография мужчины в военной форме — лицо наполовину сожжено. «Это твой дед, — сказала бабушка Амина, поправляя платок, — он не вернулся с плантаций в 1947-м». Вместо уроков Буя таскал мешки с рисом на рынок Пасаранги, где Раден, его друг с татуировкой дракона на плече, шептал: «Слухи о
Эбигейл Проктор, 17 лет, переезжает с отцом-архитектором Майклом в старый дом в Вермонте после развода родителей. Дом, купленный за бесценок, пахнет сыростью, а на кухне трескается кафель. В подвале Эбигейл находит коробку с письмами 1890-х: местная девочка, Лидия Харт, обвинена в колдовстве после исчезновения брата. "Они говорили, она шепталась с тенями у реки", — пишет соседка в
Лена Калани, 32 года, возвращается в Хило после смерти отца-рыбака. В старом доме находит коробку с фотографиями матери, которую считала погибшей в шторм 1998 года. Её младший брат Кай, владелец закусочной *Shaka Bowl*, отмахивается: «Опять эти конспирологии? Па говорил – мама утонула. Точка». На рынке Капаа Лена сталкивается с туристкой из Орегона, в чьем блоге мелькает снимок женщины, похожей
Джеймс, 45-летний электрик из Чикаго, каждое утро протирает запотевшее окно в квартире на третьем этаже, пока готовит кофе в синей эмалированной кружке. Его отец, Роберт, 72 года, сидит за кухонным столом, перебирает старые ключи и бормочет: «Где тот, что от гаража? Ты опять спрятал?» Джеймс молча вытаскивает связку из ящика с гвоздями — Роберт перестал узнавать собственные вещи после второго
Рикардо копался в старом сундуке под кроватью, когда нашел потрепанный блокнот с выцветшей надписью "Жуан, 1998". На рынке в Жуазейру, разглядывая сушеное мясо и связки чеснока, он услышал, как торговка в платке с попугаями говорила соседке: "Эй, мальчишка, твои глаза — точь-в-точь как у того бандита с фото в газетах". В блокноте — схема тоннелей под фабрикой кожевенного
Рави, бывший грузчик из Нагпура, каждое утро раскладывал на рынке в старом городе хромированные стволы под видом запчастей. Его клиенты — подростки в мятых рубашках и таксисты, торгующиеся из-за цены на патроны. В соседнем ряду Аша, дочь портного, продавала розы, обрезая шипы ножницами с облезлой красной ручкой. «*Калькатта или Пуна?*» — спросил Рави, разглядывая цветы, а она, не поднимая глаз,
Эмир, 28 лет, механик из криминального квартала Стамбула, коптит сигареты в гараже с облупившимися стенами. Его друг Дениз, вечно в потёртой кожаной куртке, приносит конверт с деньгами: *«Босс сказал — через десять дней заберёт долг. Или твою сестрёнку»*. По вечерам Эмир чинит мопеды у подножья мечети Султанахмет, слушая крики чаек над Босфором. В кармане — фото сестры-подростка, которую он
Лиана Морроу, 34 года, менеджер автосалона в пригороде Милуоки, находит в ящике стола мужа, Грега, чек на 15 тысяч с пометкой «До свидания, крыса». В тот же день она видит, как Грег грузит в багажник их серой Honda Civic сверток, обмотанный скотчем. Лиана звонит сестре, Джен, которая работает медсестрой в County General: «Он сказал, что едет к маме в Чикаго. Ее номер не отвечает третий день».