Марина, медсестра из Екатеринбурга, возвращалась с ночной смены в свою хрущевку на улице Челюскинцев. В подъезде, рядом с разбитой лампочкой, она наткнулась на сверток, завернутый в мужскую куртку с заплаткой на локте. Из-под ткани торчала детская рука в царапинах. «Кто подкинул-то? — крикнула соседка Алла, высовываясь из двери. — Вчера тут мужики с третьего этажа водку пили, может, их дело».
Эйнар, пятнадцатилетний парень с шрамом над бровью от детской аварии на велосипеде, каждое утро пробирается через заснеженные улицы Орхуса к старому дому бабушки Маргрете. Там, среди запаха корицы и глинтвейна, он находит в комоде с заедающими ящиками потрёпанный блокнот отца, пропавшего десять лет назад во время шторма. «Ты копался в моих вещах?» — Маргрете хлопает дверцей шкафа, рассыпая крошки
Антон Колесов, водитель маршрутки с облупленным рулем и трещиной на лобовом стекле, каждое утро объезжает ямы на дороге между Вышним Волочком и Тверью. 12 марта, в семь утра, его «ПАЗ» занесло на обледенелом мосту через Тверцу. «Держитесь за поручни!» — рявкнул он, вцепляясь в рычаг КПП, пока подросток в наушниках бился головой о стекло. В приемном отделении городской больницы медсестра Лиза
В Милане, под проливным дождем, Бенито в рваном пальто пытается спрятать папку с письмами от Гитлера. Его любовница Клара, в мокром плаще, трясется в углу грузовика, прижимая к груди чемодан с золотыми часами и семейными фотографиями. «Они уже в Комо», — бормочет шофер, сверяясь с картой, где пятна вина перекрывают названия деревень. На заправке возле Бергамо Бенито, сменивший форму на грязный
Джейн Мэлоун, 34 года, механик из затерявшегося в горах Вудстока, каждое утро начинала с кофе из автомата на заправке и перебранки с местным шерифом, Терри Бойдом. «Опять шины спустили у патрульной?» — хрипела она, вытирая руки об комбинезон, пока Терри клялся, что на этот раз «случайно» срезал путь через стройплощадку. Пропажу 16-летнего Дилана Картера, сына владелицы придорожного кафе, заметили
Амай, 17 лет, с рыжим шрамом над бровью, живет в деревне Циньцзяо у подножия поросших бамбуком холмов. Утром 12 октября он чинит закопченный чайник на кухне с земляным полом, когда в окно врывается гул вертолетов. Мать, Сяолинь, в выцветшем синем фартуке, молча кладет в его рюкзак лепешки с луком и мешочек сушеных слив. «Ты последний, кто может дойти до Шаоси», — говорит она, не глядя, вытирая
Чон Сихо, детектив из участка в Мокдоне, разбил кружку с холодным кофе об стол, увидев фото трубача из джаз-клуба «Синий кит». На снимке — синяк в форме полумесяца под ребрами, как у менеджера склада химикатов группы «Хансун», чье тело нашли в порту Инчхона. В кармане погибшего Сихо нашел ключ от камеры хранения на автовокзале, залитый пятнами зеленой краски. «Ты опять полез не в свое дело?» —
В общаге на окраине Перми Катя, 19 лет, моет полы в кафе «У Галины» после отчисленя из педа. По утрам она крадёт у соседки Светы сигареты «Прима» — та спит в наушниках, обняв потрёпанного мишку из детдома. «Опять ты как крыса шныряешь», — хрипит Света, не открывая глаз, когда Катя роняет металлический совок. В пятницу к ним приезжает Лера из Екатеринбурга: работает в салоне «Эйфория», носит
Ли Вэй, 27 лет, курьер на мопеде, снимает комнату в старом доме на улице Юнцзя. Каждое утро он заваривает чай в жестяном чайнике со сломанным свистком, пока соседка, тётя Мао, стучит по трубам из-за протечки. На кухне пахнет жареными пельменями и плесенью. «Вэй, задолжал за свет уже два месяца! — кричит хозяйка через дверь. — Или заплатишь, или выметайся к чёртовой матери!» Он молча натягивает
Джереми Моррис, 34 года, слесарь из Детройта, обнаружил в ящике своего ржавого верстака письмо о сокращении. Его жена Линда, медсестра в окружной больнице, в тот же вечер разогревала замороженную пиццу, пока их двойняшки рисовали мелом трещины на стене школы через дорогу. "Техас, — сказал он, вытирая руки промасленной тряпкой. — Там новый завод. Говорят, платят 28 долларов в час". Линда
Джейк Морган, 34 года, автомеханик из Талсы, обнаруживает в старом ноутбуке клиента странные транзакции через приложение для ставок на собачьих бегах. Его подруга Лила Рейнольдс, учительница математики, замечает закономерность: каждую среду в 3:15 утра со счетов местных пенсионеров списывают ровно $247. «Это как налог на глупость, — бормочет Джейк, разбирая двигатель «Форда» 98-го года. — Только
Эмили Картер, детектив из участка на окраине Лондона, три дня подряд замечала серебристый фургон возле таунхаусов в Брикстоне. Ее напарник Джек Морган, в мятом пиджаке и с остатками сэндвича на рубашке, скривился: *«Опять твой фургон? Может, это просто доставка цветов?»* — но сам списал номер в блокнот с жирным пятном от кофе. В кармане Эмили лежала записка, найденная в куртке убитого курьера: