Сара с маленьким сыном отправляется на запад, надеясь обрести новую жизнь. Их путешествие, полное испытаний, приводит их в караван мормонов, движущихся к свободе и земле, где они смогут начать всё сначала. Ветер поднимает песок, соль заполняет раны, а ночи пробирают до костей холодом. Люди претерпевают голод и теряют друг друга, но продолжают идти, упрямо держась за мечту. Под ногами их фур и
На улицах Лонг-Бич полицейские сталкиваются с каждым днем, полным вызовов и опасностей. Трейси Хармон, опытный инструктор и истинный профессионал, уже давно изучила город, его улицы и людские слабости. Её задача — передать свой опыт молодому поколению. Алекс Диас, амбициозный новичок, полон энтузиазма, но реалии службы быстро учат его, что не всё можно решить только рвением и добротой. Находясь
Кася, семнадцатилетняя ученица варшавского лицея, в спешке роняет блокнот с набросками моста Понятовского в трамвае №17. Матеуш, механик из мастерской на улице Тамка, подхватывает его, заметив на страницах повторяющийся силуэт лодки с треснувшим веслом. «Ты эти штуки продаёшь или просто места в голове не хватает?» — бормочет он, протягивая блокнот. Девушка, поправляя зелёный шарф (подарок бабушки
В старом квартале Валенсии, на улице, где треснутые ставни скрипели от ветра с моря, Матео Ортис — бывший студент-архитектор с татуировкой компасa на запястье — разбил стекло в заброшенной аптеке XIX века. Он искал коробку с инициалами «L.V.», которую его сестра, Люсия, украла у слепого антиквара за три дня до своего исчезновения. Внутри оказались ключ от особняка в районе Эль-Кармен и потёртая
Эдгар Морроу, сорока двух лет, архивариус в городской библиотеке Сент-Луиса, каждую субботу рылся в коробках на блошином рынке у старого вокзала. 12 октября он выменял потрескавшуюся пластинку Thelonious Monk у слепого торговца за пачку сигарет Chesterfield. Дома, протирая винил тряпкой, услышал женский голос между треками: *«Джек, хватит ныть — или играй, или выбрось этот саксофон»*. На обложке
Эмрис, худой мальчишка с ободранными коленями, таскал воду из колодца, когда заметил ворона со сломанным крылом. «Не трогай, сглазит еще», — цыкнула соседка Аэда, но он завернул птицу в потрепанный плащ. Ночью в сарае, где пахло забродившим сидром, Эмрис прижал ладони к перьям. Тепло разлилось по пальцам, кость щелкнула, встав на место. «Кости лечишь, а дров расколоть не можешь?» — мать, Ханна,
В старом парижском квартале Ле-Аль аптекарь Люсьен Морле, сутулясь за прилавком, разминал сушеный корень мандрагоры. Его дочь Элоиза, стирая пыль с банок *"Эликсир Жизни"*, заметила следы грязи на полу – будто кто-то волочил мокрую ткань. «Папа, опять эти пятна... Как вчера у мясника на пороге», – прошептала она, проводя пальцем по серому налету. Ночью Люсьен, пряча под плащом
Ли Вэй натыкается на Сяо Лин в переполненном пекинском метро, когда та роняет сумку с конвертами и пачкой сушеных хризантем. "Все ещё коллекционируешь засушенные цветы?" — усмехается он, поднимая рассыпавшиеся лепестки. Она молча поправляет очки, замечая царапину на его часах — тех самых, с синим циферблатом, которые он купил на барахолке возле университета десять лет назад. Они стоят у
Лиам, 16 лет, подметал полы в кафе *The Rusty Kettle*, когда нашел ключ за треснувшей плиткой. На нем была выгравирована буква «W» и цифры «1943». Эмили, его соседка из Бостона, принесла в кафе папку с фотографиями своего прадеда — летчика, пропавшего под Йорком во Вторую мировую. «Этот ключ мог быть его», — сказала она, перебирая снимки с полустертыми надписями. Они отправились в заброшенный
Кармен, 17 лет, каждое утро протирала пыль с швейной машинки *Singer* в мастерской матери на улице Каррер-де-Монткада. Изабель, с наперстком на указательном пальце, разворачивала выкройки из газеты *La Vanguardia*: «Сначала подол, потом декольте — клиентки платят за аккуратность». Девушка прятала в коробку с нитками тюбики акриловой краски — после уроков она спешила к полуразрушенному складу в
Чэнь Сяо, фармацевт из аптеки на Цзиньюнь-стрит в Чунцине, каждое утро раскладывает коробки с женьшенем и сушёными грибами, пока не приходят покупатели. Ли Мэн, девушка в чёрной ветровке с потёртыми рукавами, берёт пластыри и бинты, бормоча: «Опять краска разъела кожу». Он замечает шрам у неё на запястье, похожий на полумесяц, но молчит. Вечерами она рисует граффити на стенах заброшенного завода
Лука Манчини, детектив с облупившейся серебряной зажигалкой в кармане, нашел Карло Рицци в подвале винодельни *Brezza Sud*. Тело лежало меж дубовых бочек, лицом в лужу красного — не крови, а разлитого Amarone 1998. На стене углем выведено «VII», рядом валялся обрывок квитанции из химчистки «Ла Примавера». «Семь, как в римских цифрах?» — Марко, стажер в мятом пиджаке, переступил через разбитую
