Лоло и внук (2024)

Лоло Рамон, 72 года, в рваной соломенной шляпе, каждый рассвет начинает с чистки старой лодки *bangka* у берегов Батангаса. Внук Карло, 19, в выцветшей футболке с логотипом мертвой рок-группы, таскает сети, ворча: *"Лоло, рыбаки с моторками уже к полудню вернутся. Мы до заката грести будем."* Рамон молча достает из кармана ржавый компас — подарок покойного отца Карло — и кладет на сиденье. Они ловят *tuna*, продают на рынке у церкви Святого Августина, а вечером делят тарелку *kare-kare* с соседкой Альмой, которая шепчет Карло о вакансии в call-центре Себу.

После тайфуна, сорвавшего крышу с хижины, Карло находит в сундуке под кроватью фотографию матери — она стоит у вокзала Манилы с чемоданом, обтянутым клеенкой. *"Она тоже хотела сбежать?"* — спрашивает он, разглядывая трещину на стене, где Рамон годами отмечал его рост. Дед, чиня ловушку для крабов, бросает: *"Бежать — не значит найти."* На следующий день Карло тайком садится на автобус до города, но через два часа выходит на полпути — вспомнил, как Лоло, не глядя, положил ему в сумку завернутый в газету бутерброд с *kesong puti*. Возвращается пешком, срезая путь через мангровые заросли, где Рамон когда-то учил его искать ракушки.