Жила-была звезда (2023)

Пим, 19 лет, таскает подносы в кафе на углу улицы Рамбутри. В рюкзаке — мокрые салфетки, чековая лента и украденный круассан для соседского кота. Её комната в пятиэтажке без лифта пахнет плесенью и ладаном. "Снова отключили горячую воду?" — бормочет она, разогревая лапшу в микроволновке с оторванной дверцей. Нок, её соседка с третьего этажа, вяжет шарфы из распущенных свитеров и продаёт их туристам у храма Ват-Арун. В пятницу они пьют дешёвое вино из пластиковых стаканов, смеясь над кривыми селфи Нока с фабрики: "Смотри, у этого плюшевого динозавра глаза на лбу!"

Тан, гитарист с облупившимся чёрным лаком на ногтях, спит в фургоне возле рынка Талинг-Чан. Его amplifier питается от генератора лапшичной лавки — взамен играет хозяину старые песни Carabao. После того как Пим пролила ему на колени макиато, он неделю ходил с коричневым пятном на джинсах. "Это теперь мой талисман", — врал он, пока она не притащила отбеливатель. Репетировали в гараже Нока, где Тан напевал тексты про дожди и сгоревшие мосты. Когда Пим нашла смятый контракт с лейблом из Чиангмая под сиденьем фургона, Тан пытался шутить: "Там даже слоны в студиях не помещаются". Она молча положила билет на 8:15 утра в его гитарный чехол, сверху — обёртку от их первого совместного круассана.