Конвульсии (2023)

В Чикаго, в клинике на 12-м этаже старого здания с заедающими лифтами, доктор Эмили Росс, 34 года, в белом халате с пятном от кофе, разбирает историю болезни Люка Моргана, 17 лет. У парня приступы: он бьется на полу школьного туалета, кричит, что "тени жуют провода". Эмили находит в его карте запись о клинической смерти в 9 лет — утопление в озере Мичиган. "Ты помнишь, что видел там?" — спрашивает она, поправляя серебряную подвеску на шее. Люк, грызя ноготь с отслоившимся черным лаком, бурчит: "Опять эти твари в стенах шевелятся. Ты ж не поверишь". На мониторе ЭЭГ всплески совпадают с гулом холодильника в подсобке.

Роза, мать Люка, пахнущая дешевым виски и лавандовым освежителем, прячет пустые флаконы клоназепама за микроволновку. Эмили звонит Джейсону — бывшему коллеге, который уволился после пожара в лаборатории на Уилсон-стрит. "Ты копнешь — найдешь три трупа и мое заявление об уходе", — он бросает трубку. Роза вечером перебирает детские фото: Люк в 5 лет рисует синей ручкой спирали на обоях, идентичные узору на дверях морга клиники. В финале серии Люк, срывая пластырь с капельницы, царапает на стекле: "Они здесь были первыми", пока камера фиксирует тень с тремя переломами на рентгене в картотеке Эмили.