Сэмсон (2023)

Джейк, механик из припортового района Балтимора, коптит двигатели старых катеров в доках, заваленных ржавыми якорями и обрывками рыболовных сетей. Запах мазута въелся в кожу — он пытается отмыть руки брусочком хозяйственного мыла, когда в мастерскую вваливается Лина, его сестра-студентка. «Опять твои клиенты шумят у пирса, — бросает она, разворачивая мятую карту с пометками красным маркером. — Тут, возле старой верфи, кто-то бросил чемодан. Внутри пачки плёнок, а на них… наш дом, лет двадцать назад». Джейк щелкает фонариком по металлическому уголку чемодана — под слоем ила проступают инициалы «К.Р.», как у их отца, исчезнувшего в 98-м после ночной смены на консервном заводе.

Лина тащит Джейка в полузаброшенный кинотеатр «Орион», где работает билетёршей. В подсобке, пахнущей плесенью и попкорном, они прокручивают плёнку на древнем проекторе: на экране мелькает их мать в синем фартуке, моющая окна в доме, которого ещё нет на их улице. «Это же 95-й год, — шепчет Лина, — но мы переехали сюда только в 97-м». В кадре появляется мужчина в кепке докера — не отец, а кто-то с татуировкой якоря на шее. Джейк узнаёт тату: такой же носит Томми, хозяин бара «Корабельная крыса», который каждую пятницу пьёт виски с колой и разбрасывает скрепки по стойке. «Завтра лезем в его кабинет, — хрипит Джейк, сминая пустую пачку сигарет. — Только смотри не сопи, как в прошлый раз с теми документами».