Одиноки и не в поиске (2022)

Ама, 28 лет, печет кексы с имбирём в тесной пекарне на окраине Аккры. Её подруга Адиза, сидя на ящике с мукой, щелкает семечки: «Твой брат опять просит денег на новую гитару. Говорит, старую съели термиты». Ама вытирает руки в фартук с пятном от куркумы, замечает в окно Джейкоба, 32-летнего фотографа из Чикаго, который пялится на вывеску с опечаткой — «Слаkости от Амы». Он заказывает эспрессо, но получает стакан сладкого имбирного чая. В это время в Бруклине Эмили, 30 лет, в дождь бежит к метро, спотыкаясь о треснутый асфальт. Её сосед Кваме, врач из Кумаси, выносит мусор: «Опять эти консервы с тунцом? Через месяц будешь светиться в темноте».

Джейкоб фотографирует Аму за прилавком, пока она спорит с поставщиком бананов: «В прошлый раз фрукты были зеленее моей школьной формы!» Снимки попадают в её старый ноутбук с треснутым экраном — она пишет ему в Facebook: «Ты всегда так криво кадрируешь или это специально?». В Нью-Йорке Эмили, заливая лапшу острым соусом шато, звонит Кваме: «Твой рецепт от простуды сжёг мне горло. Где логика?» Он смеётся: «Ты же добавила перец, как я говорил? Только не весь сразу». Ама и Джейкоб болтают ночью; он показывает снег за окном, она направляет камеру на мартышку, ворующую папайю с крыши. «У вас там хоть раз было тихо?» — «А у тебя хоть раз не солили суп тремя ложками?»