Чародейка (2022)

Эмма, двадцать семь лет, в синем фартуке с пятнами кофе, разбирала вещи в съемной квартире на окраине Бостона. В коробке с потрепанными учебниками по биохимии нашла дневник бабушки Марго, обернутый в кожу с выцветшими рунами. «Если читаешь это, значит, «Тени» уже рядом», — первая запись, датированная 1983-м. Тея, старшая сестра, хирург-ортопед, закатила глаза, когда Эмма показала ей страницы за завтраком в закусочной «Молли»: «Ты серьезно? У меня через час операция, а ты с детскими сказками». Но когда Эмма, дрожащими пальцами перебирая слова на латыни, заставила плющ в палисаднике выстроиться в спираль, Тея уронила вилку. «Это… галлюцинация? У меня стресс?» — пробормотала она, глядя на зеленые завитки.

В подвале антикварного магазина «Лира», где Эмма нашла ключ-амулет, она столкнулась с Лео — парень в кожаной куртке ремонтировал старый мотоцикл, но знал про отметину на ее ладони. «Твоя бабка запечатала Врата в ’89-м. Теперь они треснули», — бросил он, кидая ей карту с отметинами канализационных тоннелей. Тея, отрицая все, три ночи дежурила у постели сына Мики: его температура не спадала, а на груди проступали синие прожилки. «Нужен корень мандрагоры и… кровь сестры», — Эмма листала дневник при свете гирлянды, купленной на распродаже. «Если умру — заберешь Мики в аквариум в воскресенье?» — Тея выдавила улыбку, протягивая руку с скальпелем. В ванной, заставленной горшками с базиликом, они спели гимн Луне, а вода в кранах забурлила черным, пока Мики не закричал: «Мама, там женщина в зеркале!»