Наш дом (1 сезон)

Лайла переезжает в полуразрушенный дом на окраине Лондона, доставшийся ей от тети Марджори. Треснутая плитка в ванной, запах старой краски и коробки с выцветшими открытками 80-х — всё это она разбирает в одиночестве, пока соседка Эмили не стучит в дверь с чугунным чайником. «У нас тут без чая с молоком никак, — говорит Эмили, протирая о фартук ладонь. — В прошлом месяце водопровод замерз, так что кипятильник держи под рукой». За окном дождь стучит по жестяному козырьку, а Лайла замечает царапины на дверном косяке — будто кто-то пытался выбраться изнутри.

Через неделю Джонатан, младший брат Эмили, упоминает за пивом в пабе «У треснутого колеса», что до Марджори здесь жила женщина, исчезнувшая в 1974-м. «Она рисовала птиц, — бормочет он, разливая эль по стаканам. — Говорят, её альбомы до сих пор в чердачных коробах». Лайла находит под половицей в гостиной пожелтевший конверт с билетом в Брайтон и обрывком письма: «…не пускай его в сад после заката». В библиотеке на Эктон-стрит старик в твидовом пиджаке, листая газету 1974 года, кашляет: «Вы же в доме на Чертополоховом переулке? Там полы скрипят иначе, чем должны».