Дети ночи (2021)

Лийза, 16 лет, в рваных кедрах и потертой куртке с капюшоном, рылась в мусорных баках за гаражом на улице Вяйке-Клоостри. Рядом валялся остов велосипеда без колес — Март, ее сосед, пинал его ногой, рассказывая про пропажу рыжего кота Мурмиса. «Он мяукнул так, будто его резали, — прошипел Март, доставая из кармана смятый платок с пятнами машинного масла. — А потом… тишина. Как в том бункере за школой». Они пошли через промзону, минуя ржавые цистерны с граффити «HOMO SOVETICUS», к заброшенной радиостанции, где в 80-х исчез инженер Валтер. Лийза нашла в кустах ошейник Мурмиса — клепки были погнуты изнутри.

В подвале, среди разбитых ламп и катушек с проводами, Катрин — младшая сестра Марта — наткнулась на кассетный диктофон. «*…они не дети, они сосуды…*» — заиграл женский голос с помехами. Лийза, разбирающая эстонский с акцентом (она переехала из Нарвы год назад), узнала фразу из сна. Ночью они вернулись с фонарями: дверь, которой раньше не было, вела в тоннель с плиткой как в бальзамном цеху. Март, коснувшись стены, получил ожог в форме православного распятия. «Это не электричество, — прошептал он, пряча дрожащие пальцы в рукав худи. — Там… дышало». Катрин достала из рюкзака бутылку домашнего смородинового сока — стекло запотело от холода, исходящего из темноты.