Я думал ты дома (2021)

Рая, 19 лет, возвращается в родную деревню на Центральной Яве после звонка тети Мины: "Отец в больнице, срочно приезжай". В автобусе из Джакарты она вспоминает, как пять лет назад ушла из дома, бросив на кухонном столе записку: "Не ищите". Сейчас ее встречает младший брат Ади, 14 лет, в потрепанных кедах — он тайком рисует граффити на стене заброшенного рынка. В доме с протекающей крышей пахнет гвоздикой от окурков отца, который уже неделю не приходит с рыбалки. "Он же говорил, ты в общежитии учишься", — бормочет Ади, вытирая пыль с рамки, где вместо семейного фото — вырезка из газеты с репортажем о наводнении 2015 года.

За банками с имбирным вареньем в кладовой Рая находит конверт с билетами в Сурабаю на имя незнакомой женщины — Лина Виджая, 1987 г.р. Диан, соседский парень, который чинит мотоцикл у гаража, случайно обмолвился: "Твой отец каждую среду ездил на вокзал, носил красную косынку". Расследование приводит Раю в мастерскую по ремонту часов, где старик-владелец, жуя бетель, показывает фотографию: молодой отец стоит с Линой у киоска *soto betawi*, на заднем плане — табличка "ул. Мангада". "Она умерла при родах", — говорит старик, поправляя очки с изолентой. Ади тем временем находит в колодце ржавую коробку с детскими браслетами — на одном выгравировано "Лина", на другом — "Рая".