И наступит весна (2020)

Ээро, худой парень в потёртой кожаной куртке, каждое утро толкает замерзший мопед у вокзала Камппи, пока Лина в съёмной квартире на Каапелитие, 5 разогревает кофе в микроволновке. Она достаёт из холодильника остатки карельских пирогов, оставшихся после смерти бабушки, и бормочет: «Опять эта плесень. Надо бы выбросить…» В мастерской на улице Фредрикинкату Ээро чинит старый радиоприёмник для соседа-рыбака, ворча: «Конденсаторы сдохли. Где тут у вас паяльник?» Лина тем временем моет окна в библиотеке, где на подоконнике лежит забытая книга Сиркки Турки — местной поэтессы, которую она тайком читает в перерывах.

После ссоры из-за неоплаченных счетов за электричество Ээро уезжает к дяде Юхе в деревню под Куопио. Там, в бревенчатом доме с протекающей крышей, он колет дрова, пока Юхо, обветренный мужик в резиновых сапогах, чистит окуней на крыльце: «Не ной, городской. Весной лёд тронется — рыбы наешься». Лина, оставшись в городе, подрабатывает в химчистке, где клиентка в норковой шубе бросает: «Вы пятно от брусничного джема точно выведете? Это от Каллио, понимаете?» По вечерам она слушает записи Ээро — помехи эфира с прогнозом погоды на саамском, который он ловит на починенный приёмник. В конце марта, когда снег в Хельсинки превращается в серую кашу, Лина садится на поезд до Куопио, сжимая в руке ту самую книгу Турки с пометкой на 34-й странице: «Лед ломается тише, чем кажется».