Рождественская невеста (2020)

Лила Картер, 22 года, моет чашки за стойкой кафе *Snowflake* в промозглом декабре. Над плитой виснет гирлянда с перегоревшей лампочкой, а из динамиков трещит «Jingle Bell Rock». Отец, Джек, звонит ей в пятую за утро: «Ты же знаешь, эти ребята не шутят… 15 тысяч к 25-му числу». Элайджа Харпер, 28, наследник сети отелей, заказывает двойной эспрессо, оставляя мокрое кольцо на столешнице. «Картер? Вы дочка Джека с автосервиса на 5-й?» — спрашивает он, вертя в пальцах визитку отца. Лила вытирает руки о фартук с пятном от голубиного помета. «Если я помогу с долгами, вы сыграете мою невесту до Нового года?» — он кладет конверт с билетами на поезд до Колорадо. «Фиктивно. Бабушка хочет видеть меня женатым до химиотерапии».

Они въезжают в особняк Харперов, где пахнет воском и старыми книгами. В прихожей — фото Элайджи с покойной матерью на лыжном курорте ’98. Сестра Элайджи, Сабрина, ставит чайник с шиповником: «Ты точно не из тех, кто рыщет по свадебным сайтам?» Лила спит в комнате горничной, слушая, как скрипят трубы. Ночью приезжает Лукас, кредитор Джека, тычет сигаретой в дверь машины: «Папочка не говорил, что ты теперь с прицепом?» Элайджа выходит на крыльцо в рваном халате, кидает ему пачку стодолларовых купюр: «Следующая — в твоей жопе». Утром Лила находит в холодильнике торт с подписью «Прости» и съедает розочку из крема. «Может, сходим на ярмарку?» — Элайджа вертит в руках игрушку-оленя из детства. Они пьют глинтвейн у киоска с венками, а за спиной у Сабрины щелкает фотоаппарат.