Жанна Пуассон, маркиза де Помпадур (1 сезон)

В Версале Жанна Пуассон, в шелковом платье с вышитыми жасминами, поправляет веер, пока король Людовик XV разглядывает её эскизы фарфоровой вазы. «Шарль-Гильом жалуется, что я трачу слишком много на фабрику в Севре», — говорит она, проводя пальцем по узору. Король, смеясь, подписывает указ о финансировании: «Пусть ваш муж считает свои винные погреба». На балу в Галерее Зеркал герцог Ришельё шепчет графу Сен-Жермену: «Она убедила его сместить д’Аржансона… Теперь все налоговые отчеты идут через её кабинет». Жанна тем временем в углу зала обсуждает с Вольтером постановку его пьесы, поправляя перчатку, запачканную чернилами от утренних писем.

К 1750 году в её будуаре скапливаются пузырьки с опиумной настойкой. Лекарь Мюло, осматривая синеву под её глазами, бормочет: «Никаких балов до весны, мадам». Она игнорирует совет, надевает новое кружевное *robe à la française* и едет в Париж — открывать военную школу. В карете диктует секретарю: «Напишите Шуазёлю — пусть ускорит переговоры с Австрией». Возвращаясь, натыкается на мадам д’Этиоль, которая язвит: «Ваши покои в Версале скоро займет другая». Через месяц Жанна, кашляя кровью в платок, диктует завещание, раздаривая бриллианты служанкам. Людовик, застав её за этим, целует руку, уже холодную, и приказывает закрыть театр в её покоях на сорок дней.