Наши матери (2019)

В горной деревне под Гватемала-Сити 56-летняя Ана Мендоса копается в ржавом ящике с фотографиями сына-солдата, погибшего в 2003-м. Рядом ее внук Луис, 14 лет, чинит сломанный велосипед, спорит: «Почему не отдашь землю *этим*?» — кивает на забор с логотипом горнодобывающей компании. Ана молча закуривает самокрутку, запах табака смешивается с дымом от горящего мусора за холмом. В тот же день в Брюсселе ее сестра Клара, 49, сортирует старые джинсы на фабрике, замечает выцветшее письмо в кармане — чернила расплылись от стирок. «*…если вернусь, покажу, где закопала коробку с твоими серьгами…*» — читает вслух коллеге-турку, тычет в подпись: «Это же мамин почерк!»

В парижской квартире на Монмартре дочь Клары, Софи, 22 года, рисует карикатуры для газеты — на столе чашка с остатками холодного кофе, гитара без струн. Звонит профессор из университета: «Ваша бабушка упомянута в архивах миграции 80-х — работала на консервном заводе в Кале». Софи едет на вокзал, в сумке — дневник с обложкой из кожи ягуара, найденный в чемодане матери. В поезде старик в берете спрашивает: «Это Гватемала? У меня брат пропал там, когда ждали дождь…» На полях дневника она набрасывает его лицо, не замечая, как узоры с страниц повторяют шрамы на руках Аны.