Преданная (2024)

Амина копошится в коробках с тканями адире на рынке Алаби, пока ее мать, Ифеома, торгуется с клиенткой из Виктории-Айленд. «Три тысячи за пять метров? Ты хочешь оставить моих детей голодными?» — хрипит Ифеома, размахивая рукой с облупившимся голубым лаком. В углу лавки валяется потрепанный альбом с фото отца Амины — он погиб два года назад, когда бетонная плита сорвалась на стройке Тунде Деле, подрядчика-миллионера. Чиди, соседский механик, тащит Амине стакан зобо, пока его пальцы пахнут бензином. «Твой Тунде снова присылал людей, — бормочет он, — обещают снести лавки к пятнице. Говорят, тут будет паркинг для их нового молла». Амина замечает царапину на его предплечье — след от драки вчера у гаража, где ребята Тунде разбили пару киосков.

Вечером Амина роется в железном сундуке под кроватью: среди счетов и писем находит расписку о праве на землю, подписанную отцом и Тунде в 2005-м. «Он вложил в этот рынок половину зарплаты, а теперь Тунде хочет все переписать?» — шипит она, тыча пальцем в печать нотариуса из Икеджи. Чиди чинит мотоцикл у забора, облепленного плакатами старых выборов. «Эй, если мы поднимем народ, они не посмеют бульдозерами давить, — кричит он, — завтра на рассвете соберем всех у ворот!» На следующее утро Тунде в костюме цвета хаки появляется с охраной в желтых касках, но натыкается на стену из торговок с сковородками и палками. «Вы что, думаете бумажки вас спасут? — рычит он, вырывая документ из рук Амины. — Здесь уже залит фундамент!» Где-то сзади хлопает выстрел — кто-то поджег груду покрышек у киоска с бататопом.