Воздух (2017)

Лина Шульц, реставратор из берлинского музея, обнаружила в подкладке старинной картины обгоревшее письмо на французском. На углу Франкфуртер-аллее, за чашкой кофе с корицей, она показала его Луке Дювалю — инженеру, приехавшему из Парижа проверять ветряки под Потсдамом. «*Ты веришь, что прошлое может разорвать настоящее?*» — спросила она, разглаживая смятый лист с датой «1943». Лука, вытирая пальцы от крошек штоллена, пробормотал: «*Ветер ломает только то, что уже дало трещину*». Они не заметили, как дождь заставил их вдвоем бежать под навес автобусной остановки, прижимая к груди документы — ее папку с рентгеновскими снимками полотен, его схему турбин.

Через неделю Лина стояла в руанском архиве, разглядывая фото 1941 года: девушка в платье с ромашками держала ту же книгу, что и на портрете из ее музея. Лука в это время копался в чертежах заброшенного завода под Лиллем, где его дед чинил самолеты. «*Эти балки… Они повторяют узор из твоего письма*», — сказал он в трубку, сдувая пыль с металлической таблички. В кармане у Лины зашелестела открытка 1942 года — детские каракули на немецком: «*Папа, когда ты покажешь мне Эйфелеву башню?*» Они встретились на мосту через Рейн, передавая друг другу осколки истории: кусок шелка с инициалами L.D., обрывок карты с отметкой угольной шахты, пустую коробку от шоколада «Jacquot».