Когда праздник превращается в катастрофу, жизнь может преподнести самые неожиданные сюрпризы. Именно так начинается история Андрея и Саши, чьи пути пересекаются на роскошном круизном лайнере, где работают и отдыхают люди со всего мира. Андрей, молодой и амбициозный помощник капитана, привык держать всё под контролем, но не был готов к встрече с Сашей — девушкой, чей день рождения обернулся
Жизнь Надежды и Андрея, талантливых архитекторов, оказывается на грани разрушения. Финансовые проблемы, неудачи на работе и постоянный уход за больной матерью Андрея создают напряжение, которое кажется невыносимым. Вдобавок ко всему, их мечта о ребенке остается лишь мечтой, добавляя горечи в их повседневность. В это сложное время в их жизни вновь появляется Кирилл — успешный и харизматичный
Света, талантливая флористка, пытается завершить все дела перед свадьбой, ведь после регистрации она и Павел планируют переезд в Москву. Их роман, длительностью пять лет, развивается на расстоянии, что давно тяготит обоих. Когда Павел откладывает свой приезд, это приводит к ссоре с невестой. Расстроенная и растерянная, Света неожиданно соглашается помочь клиенту магазина, Даниле, сыграв роль его
Иван Морозов, саксофонист из Питера, и Алина Горячева, юристка миграционного отдела «Сбербанка», подписывают договор на салфетке в «Шоколаднице» у Павелецкого вокзала. Он задолжал продюсеру за сломанный микшер, ей грозит депортация в Воронеж из-за просроченной аренды. «Два месяца притворяемся — и свободны», — Алина стучит ногтем по строчке про раздельные спальни. Иван доедает чизкейк, оставляя
Оксана нашла кольцо в жестяной коробке из-под леденцов, спрятанной под бабушкиным диваном. Сперва подумала — обычный хлам, пока не разглядела гравировку: *«Л.К., 1943»*. Бабуля Марья, разбирая фасоль на кухне, бросила через плечо: «Твоего прадіда вбили за таке колісце. Не носи, лиха притягне». Но Оксана надела — на средний палец, поверх вязаной перчатки. Через два дня сосед-студент Василь, с
Джек, в рваной джинсовке с запахом махорки, копался в рюкзаке у остановки на проспекте Науки. Лондон, его сводный брат, прищурясь от дождя, тыкал пальцем в карту на экране телефона с треснутым стеклом. «Слева аптека, там поворот», — буркнул он, сплевывая шелуху от семечек. Они искали квартиру тети Софии, которая перестала выходить на связь после того, как отправила открытку с видом Подола и
В приграничном селе возле Луганска братья Сергей и Витька копались в старом «Запорожце», пытаясь завести мотор. Сергей, в засаленной футболке, сплюнул на землю: *«Опять эти провода гнилые…»* За холмом дымила сгоревшая мельница, пахло гарью и полынью. По рации у соседа бубнили про «демилитаризованную зону», но Витька, щурясь от солнца, только мотнул головой: *«Херня. Вчера у Петровича корову
Оля, худышка в растянутом свитере, встретила Максима в кафе на Подоле, когда тот случайно задел её стул, пробираясь к столику с дымящимся капучино. «Ты вечно в облаках», — усмехнулся он, заметив её блокнот с набросками моста Патона. Она ответила, смахнув прядь рыжих волос: «А ты в курсе, что этот мост шатается при сильном ветре?» Они говорили до закрытия, пока барменша Марина не начала громко
Оля, барменка из кофейни на Подоле, три года встречается с Максом, который монтирует звук для рекламных роликов. Он вечно задерживается в студии на Прорезной — там пахнет старыми проводами и пластиковыми стаканчиками от растворимого кофе. «Ты даже на ужин не можешь без наушников?» — бросает она, когда он в сотый раз включает ноутбук за кухонным столом. Макс молча отодвигает тарелку холодного
Олег, переводчик с выцветшей татуировкой дракона на запястье, ждал Анну возле киоска с варениками на Привокзальной площади. Она опоздала на сорок минут, в руках — потрёпанный диктофон и папка с пометкой «Архив. Донбасс, 2014–2015». «Ты вообще спала эту ночь?» — спросил он, замечая синяки под её глазами. В ответ она сунула ему чек из аптеки: «Снотворное кончилось. Поедем в Краматорск — там старик
Марина, бухгалтер из Перми, застряла в съемной однушке с облупившимися обоями под ромашки. Утром она натягивала колготки с затяжкой, пока сосед за стеной долбил перфоратором. В офисе, пахнущем старым линолеумом, начальник тыкал пальцем в отчет: «Ты вообще цифры видишь? Тут вместо зарплат – детские пособия!» Она молча переделывала таблицу, глотая холодный кофе из пластикового стакана. Вечером в
Лена, затянутая в старый пуховый платок, копошилась на кухне, разливая чай в треснувшие кружки. За окном маячил палисадник с покосившейся скамейкой, где ее брат Сергей рубил дрова, бросая косые взгляды на конверт от нотариуса — споры о доме начались после похорон тетки. «Ты ж даже кран починить не можешь», — бросила она, заметив, как он в пятый раз перематывает изолентой ручку насоса. В магазине
Оксана развешивала на балконе белье, когда заметила, что соседский кот снова стащил вяленую рыбу с подоконника. «Ти шо, знов?» — крикнула она в пустоту, зная, что Василь Иванович уже ушел на рынок. Внизу, возле остановки, Андрей пинал колесо старого «Запорожца» — аккумулятор сел, а до автосервиса в райцентре нужно тащиться на попутках. «Може, продамо це корыто і купимо нормальну машину?» —
Оксана каждое утро подметала глиняный пол в хате, пока пятилетняя Лиза ковыряла ложкой холодную кукурузную кашу. За окном — село, зажатое между карпатскими склонами, где автобус ходил раз в три дня. "Тато привезет велосипед из города?" — Лиза тыкала пальцем в трещину на стекле, заклеенную серебряным скотчем. "Скоро, рыбко", — бросала Оксана, пряча в комод письма с итальянскими
Катя пряталась за заброшенным гаражом, где хранила гитару с отклеившейся наклейкой «Кино». Мать кричала из окна пятиэтажки: «Сбежала опять? Щи остынут!» — но девчонка делала вид, что не слышит, зажимая между коленями тетрадку со стихами. В школе Антон, рыжий одноклассник с разбитым смартфоном, предлагал сбежать в Москву: «У моего дяди студия, он Лепса лично знает». Катя смеялась, вытирая ладони о
Олег, водитель маршрутки из Броварей, получил от приятеля Игоря «разовый заказ» — перевезти три коробки с наклейкой «Стекло» со склада на Оболони в частный гараж возле рынка «Юность». В одной из коробок, за слоем пузырчатой пленки, он нашел пачки долларов, перетянутые резинками из аптеки. В кафе «Ветерок», потягивая холодный компот, Олег услышал, как Игорь по телефону бросил: «До вечера сольем, а
Тася, в рваных кедках, таскала воду из колодца возле старой груши. Мать, Марья Степановна, в пятнистом фартуке, вылила ведро в жестяной таз: «Киев, Киев… Там у тебя хліб сам в рот літає?» В школе учительница Оксана Петровна, пахнущая аптечными духами, сунула ей брошюру про курсы швей — «Из села хоть волком вой, а ты, Тасюня, глазами в небо тычешь». По субботам Тася мыла полы в конторе сельсовета,