Польша, 1985 год. В эпоху железного занавеса и тоталитарного режима, когда каждый шаг контролируется всевидящим оком власти, молодой и честолюбивый офицер из столицы оказывается втянутым в зловещую паутину загадочного убийства. Официальная версия событий кажется ему подозрительно гладкой, и он решает пойти против системы, начав собственное расследование. Погружаясь в мрачные глубины преступного
В конце девяностых годов польский город оказался на пороге разрушительной стихии, когда мощные ливни превратили спокойную реку в грозного врага, угрожающего затопить всё на своём пути. В центре этой драмы — команда специалистов, среди которых блестящие умы, призванные защитить город от надвигающейся опасности. Инженеры, гидрологи и спасатели были вынуждены работать в условиях крайней
Два человека, два мира, одно лицо. Когда обычный банковский клерк Алексей случайно встречает своего двойника Игоря, его жизнь переворачивается с ног на голову. Игорь — харизматичный и амбициозный предприниматель, ведущий опасные дела на грани закона. Поначалу Алексей не верит своим глазам, но когда Игорь предлагает ему сделку, от которой невозможно отказаться, он оказывается втянутым в водоворот
Франц Маурер, бывший сотрудник Службы Безопасности, вновь оказывается на свободе после долгих 25 лет заключения. Однако его путь к нормальной жизни оказывается полон неожиданных поворотов и смертельных угроз. Внезапно Франц оказывается втянутым в дело о пропавшем миллионе долларов, который принадлежал таинственному российскому дипломату Савчуку. Но это лишь верхушка айсберга. Его лучший друг и
В сердце раздираемой войной столицы, где каждое мгновение пропитано отчаянием и надеждой, разворачивается история, способная тронуть сердце каждого. Молодой рабочий Стефан, чьи дни проходят на заводе, а ночи — в мечтах о свободе, оказывается втянутым в водоворот событий, которые изменят его жизнь навсегда. В стремлении отомстить оккупантам и защитить своих близких, он присоединяется к Армии
Из тихого детского сада пропали пятеро детей, и эта страшная новость мгновенно потрясла весь город. В это же время геолог Лена готовилась к долгожданной миссии в Антарктиду. Это должна была быть главная экспедиция её карьеры, и она с головой ушла в последние приготовления. Однако сообщение, которое она получила от полиции, изменило всё. Говорили, что главной подозреваемой в похищении детей
Марек забирает детей у Алиции каждую среду возле станции метро «Старый город». Он всегда опаздывает на пять минут, а она держит в руках кофе навынос, который случайно заливает документы о разделе имущества. «Ты заберешь эту дурацкую книжную полку или нет?» — бросает Алиция, указывая на покосившийся стеллаж в углу их бывшей квартиры на улице Новогродской. Дочь, Юстина, втихаря кладет в сумку
Кася проверяет обойму, прячась за ржавым мусорным баком во дворе дома на улице Заменгофа. Над головой висит бельевая веревка с промокшими от дождя простынями. «Ты уверена, что они не отследят нас через камеры на Дворцовой?» — бросает она Магде, которая ковыряет отверткой в панели уличного автомата. «Выключила все, пока ты возилась с кофеваркой», — бормочет та, выдергивая провода. Через час они
Марек, курьер на ржавом велосипеде «Украина», каждый день петляет между офисами на улице Хмельной и старыми дворами Праги. Его маршрут всегда один: забрать конверты у строгой секретарши в стеклянной высотке, объехать пробки у Центрального вокзала, доставить лекарства бабке Зосе в дом с облупленной штукатуркой. В четверг всё пошло наперекосяк: клиент в чёрном плаще сунул ему коробку, обмотанную
В Варшавском районе Прага Марек, разнорабочий с обветренным лицом, таскает мешки цемента на стройке у моста Святого Креста. Каждый вечер он заходит в бар «У Збышка», где за пивом «Живец» спорит с другом Кшиштофом о футболе. «Опять твоя спина? — хрипит Кшиштоф, закуривая «Мальборо». — У меня после развода с Катей хоть мозги не трещат». Марек молча ковыряет в татуировке на предплечье — силуэте
Якуб, парень в потёртой кожаной куртке, находит в бабушкином шкафу за пачкой старых газет пожелтевший конверт. Внутри — фотография 1947 года: группа мужчин в мокрых рубахах стоит у реки Буг, держа в руках какие-то железные цепи. На обороте надпись: *"Не дай им выйти за черту"*. Его сестра Агата, закручивая банты на крестильном платье племянницы, смеётся: *"Опять дедовский хлам?
В Гданьске, на чердаке облупившегося дома на ул. Длугой, Марек Войчик, бывший учитель истории, вытирает пот со лба и достает из-под разбитого сундука папку с письмами XIV века. Внизу гремит трамвай №8, а его соседка Зофья, рыжая журналистка из «Gazeta Wyborcza», щурится при свете люстры: «Ты понял, что это? Смотри — здесь речь о королевской печати Ягайло… и карта. Там, где сейчас Бяловежская
В старом варшавском районе Прага Казимеж, 28-летний пекарь с татуировкой якоря на запястье, каждое утро замешивает тесто под вой соседского пса. Его сестра Агнешка, парикмахерша с розовым чёлкой, тайно продаёт его бублики клиентам как «антистресс-терапию». В Риге, в квартире над букинистическим магазином, Лига, дочь рыбака с Курземского побережья, переводит немецкие детективы и коллекционирует
В Вильно, 1901-й. Юзеф Пилсудский, под псевдонимом Виктор, вшивает под подкладку пальто шифрованные записки для эсеров. Его брат Бронислав, вернувшийся из ссылки в Сибири, застает его за этим: «Опять рискнешь головой из-за газетных статей?» В подвале типографии на улице Завальной Мария Юшкевич, в платье с выгоревшими рукавами, печатает листовки. Ее дочь Ванда, шести лет, рисует углем на обрывках
В густом лесу под Белостоком двое солдат — Юрек, коренастый блондин с шрамом на подбородке, и Марек, худощавый радист в очках с продавленной дужкой — неделями тянут патруль вдоль ржавой ограды. Юрек постоянно чинит старый транзисторный приёмник, подключая к нему провода от разобранного миноискателя: «Если эти ублюдки снова запустят глушилки, мы даже футбольный матч не поймаем», — бурчит он,
В старом районе Варшавы, на улице Заменгофа, 24-летний Якуб Рутковски копается в подвале после смерти бабушки. Между коробками с пожелтевшими газетами 80-х он находит медальон с выцарапанной надписью *"Lila, 1943"*. На кухне, разливая крепкий чай, его сестра Агата щурится на находку: «Бабка носила такое? Никогда не видела». За окном — декабрьский снег с дождем, а из соседней квартиры
Ярослав, бывший сапёр польской армии, копался в ржавых обломках танка под Вроцлавом, когда наткнулся на коробку с выцветшими письмами на немецком. «Co to jest, do cholery?» — пробормотал он, разворачивая пожелтевший конверт. Внутри лежала карта с пометками возле заброшенной часовни в Судетах. Тем же вечером в его квартире на улице Сенкевича замигал экран ноутбука — анонимный юзер прислал фото
Вот как это могло бы быть, если бы рассказывал приятель за пивом: Представь, начало девяностых, глухой польский городишко у самой немецкой границы. Местная шпана — Зыга и его кореша — мозги себе ломают, как бы стремительно в шоколад вкатиться. Ну там, все эти «дикие» времена, развал вокруг, а у пацанов амбиций — хоть отбавляй. И вот подтягивается к ним тетка Халина, такая жуликоватая, с потрохами