В мире, где человеческие судьбы переплетаются с жестокостью и несправедливостью, четыре совершенно разных человека оказываются на грани отчаяния. Шахтер Дахай, измученный коррупцией и предательством среди руководителей своей деревни, решает взять правосудие в свои руки. Его неудержимый гнев становится искрой, способной разжечь пламя перемен. В это время рабочий-мигрант Сан’ер, скитающийся по
Недалёкое будущее. Мир охвачен страхом — таинственные чудовища нападают на людей. Никто не знает, откуда они пришли, но разрушения растут с каждым днём. Между хаосом и отчаянием открывается истина — долгие годы существовал секретный план, созданный для борьбы с этим злом. Бюро 749 скрывалось от глаз общества, готовя бойцов к противостоянию с монстрами. Ма Шань, обычный юноша, по воле случая
Ли Вэй, 27-летний курьер из Шанхая, каждое утро объезжает район Хуанпу на потрёпанном мопеде с термосумкой. В пятницу, опаздывая с доставкой вэньянянгао для клиента из офиса на 18-м этаже, он свернул в парк Цзинъань — там в кустах азалий лежал обгоревший камень с трещиной, напоминающей иероглиф «луна». «Чё за хлам?» — пробормотал Ли, сунув артефакт в карман куртки. Вечером, разогревая в
Ли Минь, 28 лет, танцовщица из провинции Юньнань, переезжает в Шанхай после закрытия местной студии народного танца. Её чемодан набит выцветшими костюмами с вышитыми журавлями и тетрадью с записями движений, которые она собирала у деревенских старейшин. В хостеле возле метро «Нанкинская улица» она встречает Чжан Вэя, хореографа-неудачника, который теперь подрабатывает доставкой лапши. «Твои ноги
Лян Вэй, 19 лет, торгует хризантемами на рынке Дунчэн в Шанхае, пока не находит в старом чемодане отца, Цзюнь Ма, записку с иероглифами «Ищи в тенях театра «Золотой феникс»». В театре, за кулисами, пахнет ладаном и краской для декораций. Хозяин сцены, Лю Чэн, с шрамом на щеке, ворчит: «Твой батя верил, что иллюзии могут менять реальность. И умер за это». Лян замечает на полу обрывок афиши с
Ли Сяо, пятнадцать лет, живет в Чунцине, в районе, где фабричные трубы сливаются с серым небом. Его мать, Вэй Хуа, целыми днями парит пельмени в крошечной забегаловке у рынка. После школы Сяо таскает коробки на складе текстиля — деньги прячет в жестяную банку из-под леденцов. *"Хватит на зубного?"* — спросил он вчера, разглядывая скол на резце. Мать лишь хлопнула дверцей печи, обдав
Ци Байцянь протирает деревянный пол в зале *Юаньхуань-гуань*, где пахнет ладаном и старыми татами. Её отец, Ци Минфэн, поправляет стойку ученика: **«Ноги выше, Байцянь. Ты же не на кухне мялку месишь»**. По вечерам она тайком тренируется с ветхим мешком, заполненным рисом, — подарок дяди Лю, который шепчет: **«Твоя мать так же начинала»**. В школе одноклассники смеются над её потрёпанной формой,
Ли Цзянь, вонючий комбинезон прилип к спине, тыкал палкой в раздувшуюся тушу свиньи в канаве за скотобойней в Чэнду. «Чжан, смотри – пятая за неделю. Стокгольмский синдром у скотины?» — хрипел он в телефон, вытирая пот грязным рукавом. Друг-ветеринар молчал, потом пробормотал: «Не трогай. Придут». На следующий день грузовик с логотипом «Хуалянь Мит» выбросил возле чайной «Золотой лотос» ещё три
Ли Вэй, аналитик из банка на улице Наньцзин, каждое утро брал кофе с двойной порцией эспрессо в ларьке у метро. Его соседка, Чжан Сяоюй, репортер местной газеты, как-то зацепилась синим шарфом за дверцу такси, пока спешила на интервью с подрядчиком из компании «Golden Sky». «Ты видел эти сметы? — спросила она позже, разложив на столе в кафе «Лотос» распечатки. — Они сносят целый квартал под
Ли Сяотан, младший юрист из шанхайской фирмы «Хуачен», копалась в старом сейфе отца после его внезапного инсульта. Между папками с договорами на поставку стройматериалов она нашла конверт с расписками — Ли Вэньбо, её отец, десятилетиями передавал деньги человеку по имени Цзян Чуань. «Ты знаешь, кто это?» — спросила она Чжоу Шуи, коллегу-следователя, сунув ему фотографию из конверта. На снимке —
Ли Мэй нашла записку под дверью квартиры в старом пекинском *хутуне*: «500 000 юаней к пятнице, иначе муж вернется частями». Ее пальцы дрожали, разворачивая смятый лист. Сяобэй, их девятилетний сын, спросил: «Папа опять задержался на работе?» В участке на улице Дунчжимэнь детектив Чжан, жуя холодные баоцзы, бросил папку на стол: «Вы уверены, Ву Дацюй не брал кредитов? Вчера его видели возле
Два брата, такие разные, но всё же братья. Один посвятил себя учительству, вкладывая душу в детей, другой выбрал путь полицейского, ловко лавируя между законом и хаосом. Жизнь вроде бы шла своим чередом, но тут история сыграла с ними злую шутку. Начало 20-го века, Китай кипит от перемен, всё вокруг рушится и строится заново, а ты всего лишь пытаешься удержаться на ногах. И в этом круговороте один
После того как Фэн Сюэцин свела счёты с жизнью, её адвокат организовал встречу. Он собрал всех, кто её знал, и выдал новость, от которой у всех явно пошёл холодок по спине. Оказывается, Фэн оставила в наследство 7 миллионов юаней. Семь миллионов! Только вот не всё так просто. Эти деньги не упадут в руки просто так. Есть одно условие. Чтобы получить наследство, нужно провести семь дней в её