Юлиян Свежевски

В старом квартале Варшавы Алиция, 23 года, копается в коробках с книгами в подвале университетской библиотеки. Ее пальцы натыкаются на потрепанный дневник 17-го века с кляксой в форме креста. «Черт, тут про какого-то «стражника туманов»…» — бормочет она, вытирая пыль рукавом свитера. В тот же вечер, за чашкой цикория в кафе на Заменхофа, ее друг Марек, студент-архивист, тычет в страницу: «Смотри,
В 1996 году во Вроцлаве 19-летнего Томека Коменду задерживают по подозрению в убийстве 15-летней Дороты Шпаковской. Тело находят у заброшенной пристани на Одре — синяки на шее, в кармане куртки записка с инициалами «Т.К.». Соседка Марыся Гурницкая клянётся, что видела, как Томек тащил девушку в кусты, но позже отказывается от показаний, шепча матери Томека, Янине: «Меня запугали, прости».
В Гданьске, на чердаке облупившегося дома на ул. Длугой, Марек Войчик, бывший учитель истории, вытирает пот со лба и достает из-под разбитого сундука папку с письмами XIV века. Внизу гремит трамвай №8, а его соседка Зофья, рыжая журналистка из «Gazeta Wyborcza», щурится при свете люстры: «Ты понял, что это? Смотри — здесь речь о королевской печати Ягайло… и карта. Там, где сейчас Бяловежская
Зося, 19 лет, работает на консервной фабрике в Гданьске. Ее младший брат Марек болен астмой, лекарства стоят дорого — каждый вечер она пересчитывает злотые в жестяной банке из-под чая. «Сколько в этом месяце?» — спрашивает мать, разбирая грязную форму после смены. «Не хватает», — бормочет Зося, закуривая дешевые сигареты у подъезда хрущевки. По выходным подрабатывает в прачечной: стирает
В старом районе Варшавы, на улице Заменхофа, два брата — грубоватый автомеханик Марек (35 лет) и замкнутый архивист Томаш (42 года — сталкиваются из-за наследства: полуразрушенной квартиры после смерти отца-алкоголика. Марек хочет продать помещение китайскому застройщику («Тут воняет плесенью, а ты везешь какие-то коробки с макулатурой!»), пока Томаш копается в папках с письмами 80-х, пытаясь