Bimbo Ademoye

В деревне Ибадан-Оке двенадцатилетний Кола чинит рваные сети у реки, когда замечает в мутной воде отражение мужчины в разодранном *агбада*. Это призрак Саро — бывший торговец тканями, убитый за связь с женой вождя. Дух хрипит: *"Ты видишь меня? Значит, амулет Аникулапо снова здесь…"* Кола прячет найденный у баобаба кожаный мешочек с костяными фигурками, но позже случайно оживляет им
Адаора, сорокалетняя вдова, владелица магазина тканей в Икойи, обнаруживает в старом чемодане мужа письма от любовницы — Чидиомы, работавшей в аптеке на улице Обаланле. Вместо слез Адаора достает калькулятор, считает, сколько украл покойный муж, пока она торговала *анкарой* и уговаривала клиенток купить шелк подороже. «Ты думала, он святым был?» — смеется ее младший брат Эмека, разглядывая фото
Амака втирает пятно от пальмового масла на желтой ткани, пока Чиома в салоне "Golden Locks" на Огун-стрит заплетает клиентке брейды. "Дядя Оби звонил опять, — бросает Чиома, закусывая резинку для волос. — Говорит, если через неделю не вернем 500 тысяч, заберет грузовик с мамиными вещами". Амака швыряет моток ниток в жестяной ящик с вывеской "Адире текстиль":
Чидибе, худой парень в потёртой футболке с надписью *"Arsenal '04"*, тащит мешки с контрабандным рисом через переполненный рынок Иддо. Его старший брат, Обафеми, водитель грузовика, кричит из кабины: **"Быстрее, пока полиция не воняла тут своими *kettle*!"** Они делят добычу в ржавом ангаре у порта Апапа, но Чидибе прячет пачку найр в треснувшей канистре — ему нужно
Сара Адебайо, девятнадцать лет, каждое утро помогает матери разгружать рулоны ткани *анкара* на рынке Балошун в Лагосе. Её руки в порезах от грубой упаковочной верёвки, а в кармане джинсов — потрёпанная брошюра о курсах дизайна, которую она перечитывает в перерывах. Однажды покупатель, Чике Оби, студент-архитектор из Энугу, замечает её эскизы между стопками ткани: «Ты рисуешь лучше, чем наши
Сара, молодая торговка тканями, натыкается на раненого незнакомца в лесу возле деревни Ойо. Он держит в руках разбитый глиняный горшок с синим пером, шипящим как раскаленный металл. «Это Акуби, — бормочет он, вытирая кровь с локтя, — перо… оно может вернуть мой *асе*». Сара прячет его в хижине, заваленной сушеными травами и костями животных. Через три дня Акуби, теперь в рубахе из дешевого
В Абеокуте 17-летняя Айинла разгружает ящики с манго на рынке *Одона*, пока ее младший брат Джиде доедает *амалу* из пластикового контейнера. «Шеф говорит, если опоздаешь еще раз — уволю», — бормочет она, вытирая пот с висков. Вечером, после смены в киберкафе *NetBlitz*, она находит в почте анонимное видео: местный депутат Бабатунде в галстуке с узором *адире* принимает пачку долларов от мужчины
Амина, 14 лет, роется в старом сундуке на чердаке бабушкиного дома в Лагосе. Под слоем восточных тканей находит треснувшее зеркало в резной раме. "Кто ты?" — шепчет, когда в отражении вместо себя видит женщину в платье 60-х с шрамом на щеке. Женщина, представившаяся Иябо, щелкает пальцами — на столе вспыхивает горсть монет. "Твоя прабабка продавала рыбу на рынке Икеджа, а не играла
Чидима, девушка с обветренными от муки руками, каждое утро замешивает тесто в крошечной пекарне на окраине Икеджи. Рядом с грохочущей печью лежит блокнот, где её отец, умерший год назад, записывал рецепты: *"Кокосовый хлеб — 3 стакана муки, щепотка соли, не переборщи с сахаром"*. Младший брат Эмека, студент-инженер, после партий таскает мешки с ингредиентами, ворча: *"Слушай, эти
Чиди втискивается в маршрутку «Лагос-Икеджа», вытирая пот с висков. Его младшая сестра Амара ждет в клинике на окраине Аджанги — у нее приступ малярии, а денег на лекарства нет. В кармане зажата украденная часа назад золотая цепь с шеи торговца на рынке Илэ-Эпо: *«Oga, цена на бананы — грабеж!»* — отвлекал он продавца, пока пальцы дрожали от первого в жизни воровства. Дома, в комнате с
Чиди, парень с выгоревшими на солнце дредами, чинил мопеды в гараже за рынком Икеджа. Его соседка Амина, в выцветшем желтом хиджабе, таскала ящики с сушеной рыбой к ларьку матери. «Эй, слезь с моего ведра!» — кричала она утром мальчишке, который пытался стащить пластиковый контейнер. Вечером, когда Чиди копался в двигателе, из динамиков доносились крики проповедника с соседней улицы. В пятницу он
Чиди, младший клерк в банке на улице Виктория-Айленд, каждое утро просыпался под гудки машин и крики уличных торговцев, продающих *акра* и *мой-мой*. Его соседка по квартире в районе Сурулере, Амина, постоянно ворчала, что он забывает выносить мусор: «Ты думаешь, я твоя мама? Через неделю крысы съедят твои кроссовки!» Чиди игнорировал её, листая сообщения от Эфэ, своего кузена-таксиста, который
Амака, молодая маркетолог из Лагоса, впервые приезжает в Энугу, чтобы встретиться с семьёй своего парня Чимеки. Он, инженер на нефтяной вышке, всю дорогу повторяет: «Мама любит порядок, просто улыбайся». В гостиной с выцветшими шторами миссис Куджу, затянутая в жёсткий гелере, сразу тычет вилкой в салат: «Твой отец — из Имо или Анамбра?» Чимека пытается перевести тему на погоду, но дядя Оби,
Алакада, девчонка лет двадцати, торгует жареным бататом на рынке Икеджа в Лагосе. У нее рыжий парик, который вечно съезжает набок, и потрепанный телефон с треснутым экраном. Ее друг Эфоса, водитель *danfo*, каждое утро подвозит ее к лотку, ворча: *«Сколько можно на эти гроши пахать? У Ибрагима в гараже место свободно — везешь контрабанду раз, и хватит на полгода»*. Алакада отмахивается, но
Ннека, высокая девушка с шрамом в форме змеи на левом запястье, живет в деревне Умуокпа, где красная пыль оседает на пластиковых ведрах у колодца. Ее мать, Ифеома, каждое утро растирает перец чили в каменной ступке, приговаривая: «Духи не спят, дочка. Не носи юбки выше колен». По ночам Ннека слышит шепот из заброшенной хижины за банановой рощей — там когда-то умерла ее бабка, жрица Огба. Чиди,
В Лагосе, на рынке Икеджу, Чиди — адвокат с потрёпанным портфелем — копается в документах, пока его сестра Амара продаёт телефонные карточки в киоске. Она задолжала местному *боссу* Эффионгу 300 тысяч найр за лечение матери. Чиди находит в контрактах мэрии следы откатов: "Смотри, Амара, эти подписи поддельные. Они сливают деньги на стройку моста, которого нет". Сестра машет рукой:
Эзина, 23 года, торчит в крохотной квартире на окраине Лагоса, где окна завешаны мешковиной от пыли. Ее отец, Обиора, грузчик в порту, уже третий день не приходит домой — снова пропадает в барах возле причала. Она подрабатывает в киоске с дешевыми украшениями: браслеты из бисера, поддельные серебряные кольца. Соседка, миссис Адейеми, торгующая сушеными травами у подъезда, сует ей в руки лепешку
Лия Мартин копала ящик с консервами в заброшенном супермаркете на Бейкер-стрит, когда Карлос Мендоса заметил дым за холмом. «Там костер — или сигнал?» — спросил он, поправляя рюкзак с самодельным фильтром для воды. Они обходили район Филмор уже три дня, избегая банд с татуировками в виде черных змей на шеях. В старом кинотеатре "Рокси" нашли рацию, но батарейки от неё украли ночью —