Уютный зимний вечер, мерцающие огоньки гирлянд и аромат свежеиспеченного печенья — идеальная атмосфера для волшебного Рождества. Но что, если ваше представление о празднике полностью отличается от соседского? Именно это происходит, когда успешный писатель, ярый противник рождественских традиций, сталкивается с новой соседкой, живущей по принципу "чем больше, тем лучше". Она — воплощение
Этот фильм - это захватывающее кинематографическое путешествие в сердце загадочного мегаполиса, где тени прошлого и настоящего переплетаются в неуловимом танце. Главный герой, талантливый детектив с непростым прошлым, оказывается втянутым в расследование серии загадочных исчезновений. На фоне неоновых огней и мрачных аллей огромного города, он вынужден бороться не только с внешними угрозами, но и
Лора, 28-летняя архитектор из Ванкувера, снимает комнату в доме Герды, 72 года, в деревне Гозау. Хозяйка каждое утро ставит на стол глиняный кувшин с молоком и повторяет: «Съешь хоть один рогалик, а то кости ветром сдует». По совету Герды Лора идёт в пекарню «Zum Goldenen Laib», где Йозеф, владелец с меланхоличными глазами и flour в волосах, учит её месить тесто для рогаликов. «Ты давишь, как на
Элис Маккей, 28 лет, пробилась в полуфинал регионального турнира в Онтарио, несмотря на сломанный палец — заматывала его хоккейной изолентой перед каждым ударом. На тренировке в Майами, где воздух пахнет цитрусами и удобрениями для газонов, она столкнулась с Ласло Хорватом, венгерским тренером-изгоем, который поправлял её стойку, не отрываясь от сигареты «Traubisport». «Ты думаешь, гольф — это
Лили, редактор из Чикаго, приезжает в старый отель «Сосновая ветвь» в Вермонте, чтобы доработать роман Дэша — писателя, который уже три года не может закончить книгу. В холле, пахнущем корицей и ёлкой, она натыкается на него: он в помятой фланелевой рубашке, пьёт кофе из синей кружки с надписью «Не разговаривай со мной». «Ты убрала сцену с лодкой?» — бросает он, листая правки. Лили поправляет
Эмилио, загорелый пастух с шершавыми ладонями, каждое утро проверяет ограждения на ранчо «Лас-Брисас», пока его сестра Кармен готовит мате с корицей. В городке Санта-Клара появляется Лия, дочь южноафриканского фермера, приехавшая продать наследство — полуразрушенную ферму с высохшим колодцем. «Ты как эти кактусы — колючая, но без воды сломаешься», — усмехается Эмилио, когда она пытается починить
Эмили, 28-летняя сотрудница приюта в Ванкувере, каждое утро начинает с проверки клеток. Её коллега Джейк, ветеринар с татуировкой лабрадора на предплечье, ворчит: *«Опять эти щенки сожрали мой бутерброд. Научи их открывать холодильник?»*. Во время обхода за гаражами на Паркер-стрит Эмили находит рыжего терьера с синим ошейником, где выцарапано *«Макс»*. Собака жмётся к её рюкзаку, пахнущему
Джейк Моррисон, 16 лет, каждое утро объезжает выбоины на Мейпл-стрит в Честнат-Хилле — пригород Филадельфии, где даже почтальон Билл знает, у кого собака гавкает слишком громко. Отец Грег в синих комбинезонах с пятнами машинного масла чинит Toyota в гараже «Мотор-сервис», мать Лора проверяет тетради по биологии за кухонным столом, заляпанным кофейными кругами. В среду после футбольной тренировки
Эмили Харт, тридцатидвухлетняя реставратор мебели из Ванкувера, получила письмо от юриста с печатью провинции Онтарио — ей достался полуразрушенный особняк викторианской эпохи в городке Стоунбрук. Тетя Маргарет, которую она видела только на пожелтевших фото в кружевных платьях, завещала дом с условием: Эмили должна жить в нем год, иначе здание перейдет муниципалитету. Переезд начался с
Клара, 28 лет, архитектор из Монреаля, застряла на ремонте ветхого дома в районе Плато-Мон-Руаяль. Её клиент — пожилой брокер Анри, требующий сохранить дубовую лестницу 1920-х. «Выломаешь — заплатишь штраф, прописанный в контракте», — бурчит он, тыча пальцем в чертежи. По вечерам она забегает в бистро *La Nuit Grise*, где повар Лиам, 31, бывший хоккеист с шрамом на подбородке, экспериментирует с
Эмили, рыжеволосая бариста в кафе «Дубовый лист», каждое утро натирала цедру апельсина для фирменного латте. Её закадычный друг, Джейкоб, вернулся в Уитбрук после пяти лет в Ванкувере, купил заброшенную ферму на окраине. «Ты с ума сошел? Тут даже водопровода нет», — засмеялась она, вытирая руки о фартук в муке. Он, не отрываясь от чертежей дренажной системы, бросил: «Зато соседи не жалуются на
Эмили, 22 года, перебивается сменами в кафе «Бобровый хвост» на окраине Ванкувера. Запах кофе смешивается с вонью от мусорного бака за углом, куда она выносит подгоревшие круассаны. Ее брат Люк, худой парень в очках с треснутым экраном ноутбука, неделями сидит на их общей кухне, печатая код. «Ты в курсе, что это за хрень?» — Эмили тычет пальцем в сумку с пачками денег и прозрачными пакетами,
Кэти Купер, 28 лет, бывшая фигуристка из Огайо, прилетает в столицу вымышленного королевства Сан-Марко по контракту — организовать рождественское шоу для местного дворца. В аэропорту её встречает помощник управляющего, Люк, в мятом пиджаке с пятном от кофе на воротнике: «Принц Александр просил передать — репетиции в ледовом павильоне начинаются в семь. И… вы будете присматривать за принцессой
Эмили Картер, фотограф-анималист из Сиэтла, прилетает в заповедник возле Намиб-пустыни, чтобы снять гепардов для журнала. В аэропорту Виндхука ее встречает Джексон Мбеке, южноафриканский гид с потертым блокнотом в руках — он записывает маршруты мелким почерком. «Вы опоздали на час, — хмурится он, закидывая ее чемодан в треснутый джип. — Завтра в пять утра выезжаем. Иначе львы уйдут к водопою». В
Карина Мидзуно, 19 лет, переезжает из Ванкувера в Токио после развода родителей. В старом общежитии на улице Сибуя она сталкивается с Хикари Амано, 17-летней соседкой, которая целыми днями репетирует на расстроенном синтезаторе Yamaha. «Ты играешь как робот с разряженной батарейкой», — бросает Карина, открывая дверь в ванную, где Хикари пытается починить кран с помощью заколки. К вечеру они