Когда-то её жизнь была наполнена тенями и мраком, но всё изменилось, когда она оказалась в уютном приморском городке. Здесь, среди ветра, солёного воздуха и шумящих волн, она впервые ощутила вкус настоящего бэнто, который пробудил в ней желание начать всё заново. Она не просто нашла своё место в этом мире, она стала его частью, устроившись на работу в местный магазин бэнто. С улыбкой на лице и
Нисиката снова уронил ластик под парту — Такаги, смеясь, прижала его ногой. «Если угадаешь, в какой руке моя заколка, отдам», — шепнула она, пока сэнсей писал уравнение на доске. На перемене у фонтана она предложила сыграть в «камень-ножницы-бумагу»: за каждый проигрыш он чистил её мандарин. Одноклассники спорили, заметит ли Нисиката, как Такаги специально роняет учебник по физике, чтобы он
Ая Грей в пять утра уже на ногах — бежит на рынок Цукидзи за свежими гортензиями для свадебного букета. Продавец-старик, затянутый в фартук с пятнами от земли, ворчит: *"Опоздаешь — заберу твой заказ для похоронных венков"*. Дома, в крохотной квартире над цветочной лавкой, Сора, ее младший брат, кашляет так, будто легкие вот-вот вывернутся. *"Не пропустил таблетки?"* — Ая
Юкио, 72 года, каждое утро поправляет кимоно с выцветшим узором папоротника и расставляет кисти на низком столе в мастерской. Его ученица Аой, 19 лет, растирает тушь в каменной плитке, пока за окном мелькают велосипедисты с корзинами редиса дайкон. "Вчерашние иероглифы похожи на следы воробья", — бормочет Юкио, проводя линию на рисовой бумаге. По вечерам они запирают ставни деревянного
Арай, студент факультета литературы, ежедневно задерживался в университетской библиотеке, перебирая потрепанные тома Достоевского. В углу третьего стеллажа он заметил Кирисиму — девушку в очках с сиреневыми дужками, которая однажды резко спросила: «Ты тоже веришь, что Раскольников мог измениться?» Они начали встречаться у окна с видом на парковку, где запах старых страниц смешивался с ароматом ее