В сердце мегаполиса, окутанного дымкой тайн и опасностей, несколько отважных служителей закона ежедневно вступают в неравную схватку с преступным миром. Их будни — это не просто работа, это настоящее испытание на прочность, где каждое дело — это запутанный клубок интриг и загадок. Здесь нет места компромиссам, ведь на кону — жизнь и безопасность обычных граждан. Они сталкиваются с хитроумными
Летом 2009-го Ольга, 16-летняя школьница из пригорода Пскова, копалась в чердаке деда Николая. Среди ящиков с гвоздями и старыми газетами «Известия» наткнулась на потёртый дневник с выцарапанными буквами «Рюриковичи». Артём, соседский парень в выгоревшей футболке «Кипелов», усмехнулся: «Опять про своих князей торчишь?» Дед, чиня садовую тачку во дворе, бросил через порог: «Не трожь альбом с
Сергей, бывший военный с шрамом над бровью, таскал мешки с цементом на стройке у стадиона «Динамо». Вечером, покупая сигареты в ларьке с треснувшим стеклом, он заметил, как из «Волги» с затемненными окнами выбросили сверток. Внутри — полуживой подросток в рваной куртке с нашивкой «Тайфун». «Кто ж тебя, чертенок, так?» — спросил Сергей, растирая мальчишке виски водкой из фляжки. Тот прошептал:
Алексей, инженер-сметчик из Новосибирска, каждое утро топил печь в обшарпанной двухкомнатной хрущевке, пока за окном гудел плавильный завод. Его соседка Галина Петровна, пенсионерка с кофейными пятнами на халате, стучала по трубам, крича: «Опять дымовая завеса! У тебя счетчик-то щелкает, как сумасшедший!» В пятницу, пока Алексей считал киловатты по квитанции, на стол упал старый радиоприемник —
Антон, слесарь с завода «Балтийский маяк», находит в цеху списанные латунные фитинги, спрятанные за ящиками с болтами. Его друг детства Сергей, который теперь крутится в сфере «закупок», предлагает сдать металлолом через знакомого перекупщика: «Слушай, ты же понимаешь, это не просто ржавьё — тут полтинник на каждого». Антон колеблется, но после задержки зарплаты соглашается. Вечером у пивного
Иван, седой звонарь из села Подгорное, каждое утро поправлял потёртые рукавицы перед тем, как карабкаться по скрипучей лестнице колокольни. Его сын Петро, парень в чёрной куртке с оторванной молнией, ворчал за завтраком: «Тебе что, этих треснутых колоколов мало? В городе хоть деньги платят». В тот же день на пороге церкви появился Григорий, местный бизнесмен в кожаном пальто, жующий жвачку. «Сдай
Оля приезжает к Андрею в хрущёвку на Прорезной, чтобы забрать оставшиеся вещи: коробку с книгами Сэлинджера, синюю кофту и старый фен «Ветерок». Квартира пахнет сыростью и сигаретами Marlboro — он всё ещё курит на балконе, закидывая окурки в жестяную банку из-под горошка. «Ты зачем фотки с Кари в альбоме оставил?» — Оля тычет пальцем в потрёпанную страницу, где они втроём на картошке в селе
Анна, сорока двух лет, работает медсестрой в поликлинике Гродно. Ее сын Степан, шестнадцать, целыми днями пропадает у полуразрушенного ДК «Текстильщик», где с друзьями репетирует панк-группу. В четверг, разбирая почту, она находит письмо от мужа, уехавшего в Брест три года назад: «Забери документы со старой дачи. Там ящик с твоими фотографиями». За обедом Степан хлопает дверцей холодильника:
Игорь Семенчук, бывший полузащитник с коленкой, перевязанной эластичным бинтом, каждое утро выгонял подростков на ржавое поле за школой №14. Ребята в разноцветных гетрах — Макс, сын сантехника, вечно опаздывающий из-за развозки булок по магазинам; Витька, чья мать шила форму из отцовских старых курток; рыжий Сашка, метивший каждую тренировку в автобусную остановку — драили трибуны тряпками, пока
Представь: спецназовец Артём, весь в царапинах и шрамах, только что вырвался из ада — операция по освобождению заложников прошла успешно, но ему влетело по полной. Пуля зацепила, в госпитале месяц отлёживался, заштопали как могли. Теперь вроде бы отпуск после ранения — целых десять дней! — едет к брату в приморскую глубинку. Думал, отдохнёт: море, тишина, может, даже сны без кошмаров… Но жизнь,
Вот, представляешь, жил-был коп под прикрытием — Кирилл Поляков. Парень вроде норм, но вляпался в историю: внедрился в банду наркоторговцев, чтобы их обчистить, сдать ментам и смыться с баблом. Ну типичный «двойной агент», да? А вот его жена Вика вообще в шоке — два месяца муж как подменился: то исчезает, то молчит, то смотрит в пустоту. Девушка, конечно, с ума сходит: то ли он изменяет, то ли с
Вот, представляешь, жил-был в Питере Максим — рекламщик успешный, красавчик, семья идеальная: жена, дочка, вся жизнь будто с обложки журнала. Но всё это в одну ночь к чертям полетело. Возвращался он как-то с корпоратива, чуть подшофе, и вдруг — бац! — на трассе перед ним черный пес, как из-под земли вырос. Максим руль вывернул, врезался в фургон какой-то старой цыганки-гадалки… Очнулся — а та уже
Представь: спасаешь друга в горячке боя, а через пару лет уже вертишься в этом безумном шоу-бизнесе, как рыба в воде. Ну, Виктор так точно — сначала герой-омоновец, потом вдруг продюсер под криминальным «зонтиком». И вроде всё гладко: раскрутил певицу, та взлетела на вершины чартов, денег — море. Только вот звездная болезнь — штука коварная, да? Девчонка вчера скромно улыбалась в студии, а
Знаешь, иногда смотрю на этих ребят и думаю — ну как так можно? Четверо парней, а вокруг них будто ураган из взрывов, ледяной воды и высот, от которых мурашки по коже. Спецназ, говоришь? Да они больше похожи на каких-то современных викингов, только вместо драккаров — парашюты и подлодки. То в болоте по уши в грязи, то в океане акулам назло улыбаются — и всё с таким азартом, будто это не работа, а
Знаешь, как бывает — две подруги с детства, будто сестры. Аня и Женька. Города разные, а сердцем — на расстоянии вытянутой руки. Звонок в три ночи? Уже мчат на такси с горячим кофе и пирожными, смеются сквозь слезы: "Да что ж это у нас за привычка спасать друг друга от выдуманных апокалипсисов?" Общие тайны, смех до коликов в животе, пятно от вина на школьной фотке... Казалось, ни
Лена заперла дверь аптеки на три оборота ключа, хотя смена закончилась два часа назад. Аня, прижав к груди потрёпанного мишку с оторванным ухом, щёлкала замком на своём рюкзаке — новом, с единорогами, купленном на последние деньги у вокзала. «Почему мы всегда уезжаем, когда начинает темнеть?» — спросила девочка, рисуя пальцем узоры на запотевшем окне автобуса. Лена сунула ей шоколадный батончик: