Майк Роуб

В Милане, 12-летняя София Бьянки, дочь пекаря, случайно видит, как мужчина в коричневом пальто выбрасывает окровавленный нож в канал за пастичерией. Её замечают — бежит через переулки, цепляясь за мокрые от дождя ящики с апельсинами. Дома, разбив чашку с цикорием, она шепчет отцу: «*L'ho visto... aveva gli occhi come il carbone*». Отец, Карло, молча достаёт из-под прилавка старую коробку с документами — внутри фото полицейского из Неаполя с крестом на груди. Наутро пекарня закрыта, а в
Эмили, 23 года, вытирает стойку в кафе на углу Пятой улицы и Вязового переулка. Её рыжие волосы собраны в небрежный пучок, на фартуке — пятно от вчерашнего латте. "Эй, новый рецепт сиропа пробовала?" — Лена, её соседка по квартире, тычет кистью в банку с ванилью, оставляя сиреневые мазки на стене за столиком у окна. В 8:17 утра Джейк, парень в потёртой кожаной куртке, берёт эспрессо навынос и роняет чек с номером телефона. Эмили поднимает бумажку, пока кофемашина шипит, и суёт её в
Кристина Готорн вкалывает на третьем этаже городской больницы Ричмонда. Каждое утро — проверка карт в синем пластиковом стенде, запах перекиси, скрип кроссовок по линолеуму. В палате 214 старик Луис, диабетик, ворчит на пресную овсянку: «Хоть бы сахару подбросили, сестрёнка». Она прячет улыбку, поправляет капельницу. В коридоре сталкивается с доктором Мейером — он торопится выписать онкобольную из-за страховых квот. «Вы вообще смотрели её последние анализы?» — Кристина тычет пальцем в график
Знаешь, представляешь такую глушь — снега по колено, горы, которые будто режут небо, и эти зелёные сполохи северного сияния над головой? Красота, да и только. Но в этом медвежьем углу Аляски, где жизнь обычно течёт медленнее, чем ленивая река, вдруг начинает твориться чертовщина. То ли люди от холода с ума посходили, то ли прошлое вылезло, как старый шрам. Новый шериф — парень явно не местный, в его взгляде читается вечное «что я здесь забыл?» — пытается размотать клубок из странных смертей и
Жизнь порой подкидывает такие сюрпризы, что хоть святых выноси. Вот представьте: три сестры, которые едва знают друг друга — общий только отец, да и тот, как выяснилось, не подарок. А тут бац! — после его смерти оказывается, что всё его состояние и раскидистое ранчо теперь их, но с одним дурацким условием. Годик пожить вместе, да не где-нибудь, а на этом самом ранчо, где они и лопату-то в руках не держали. Ну, типа, «сплотитесь, семья»? Серьёзно? Но это ещё цветочки. Только они начали привыкать
Представь себе: старый ковбой Вудро, только похоронив напарника, уже сколачивает новую авантюру с рейнджером Гедеоном. Мустанги в Монтане, говорите? Да уж, парни явно решили, что спокойная старость — не для них. А эти дикие кони — ну точно не сахар, шкуру сдерут, если дать слабину. А тем временем Ньют, наш вечный сорвиголова, вляпался в очередную переделку. То ли конокрады, то ли просто местные шутники — но столкновение вышло жарким. И вот, среди всей этой кутерьмы — она. Фэрис. Раненая,