Лусия Мендес, инженер-робототехник из обшарпанного района Валенсии, каждое утро заезжает в хламленное кафе на углу Calle del Mar — берет *café con leche* и спорит с барменом Пако о том, перевесят ли солнечные панели на крышах города старые телеантенны к концу года. Ее брат, Карлос, тем временем возится с подержанным дроном во дворе их дома, облепленном граффити с надписями *«¿Dónde está Clara?»*.
Эмили Картер, студентка-археолог из Эдинбурга, нашла в архивах Британского музея потёртый дневник викторианского исследователя. На странице с водяными пятнами была нарисована карта с отметкой возле заброшенной часовни в Девоне. Её наставник, доктор Артур Блэквуд, отказался помочь: «Ты копаешь слишком глубоко, Эмили. Некоторые двери лучше не открывать». Она уехала одна, прихватив фонарь и старый
Лиора, 27 лет, протирает стойку в кафе на улице Алхалили в Тель-Авиве, когда замечает пятно от гранатового сока на рукаве своей униформы. Её брат Йонатан, водитель грузовика с потрескавшимися кожаными сиденьями, приносит коробку со старыми письмами их покойного деда — ветерана войны 1973 года. В конверте с печатью Мосада они находят карту пустыни Негев с пометкой *"склад №4"* и обрывок
В пустынном городке Ривертон, затерянном между высохшими каньонами Калифорнии, местный механик Лиам находит ржавую коробку в багажнике разбитого пикапа, брошенного у заправки. Внутри — 28 заостренных стальных игл с гравировками вроде *"12°34'56.7"N 116°44'55.8"W"*. Его сестра Карла, медсестра в клинике с потрескавшимися виниловыми креслами в холле, узнает в узорах на
Лена притащила чемодан в прихожей домика у озера, споткнувшись о порог. Марк, уже расставлявший бутылки текилы на кухонном столе, бросил: «Ты ж вечно всё роняешь. Помнишь, в Сочи уронила мой паспорт в фонтан?» София, копошась в рюкзаке, достала зарядку и скомкала фольгу от шоколадки. «Кто забыл зубные щётки? У нас же всего три дня тут», — проворчала она, перебирая мелочь из карманов джинсов.
Раджеш, бухгалтер из офиса на улице Локандвала, взял кредит под залог квартиры родителей — 1,5 миллиона рупий. Деньги он нёс в синем пластиковом пакете с логотипом магазина «Рам Электроникс», но в электричке между станциями Бандра и Андхери заснул от усталости. Проснулся — сумки нет. «Ты точно не перепутал вагон?» — спросила Аша, его девушка, медсестра в муниципальной больнице, пока они
Миа замечает, как Джейк роется в двигателе старого катера «Морская ведьма», его руки в масляных пятнах. Она приносит ему кофе из кафе «Волна», где сама работает с пяти утра, разливая эспрессо рыбакам. «Опять туда совался?» — кивает в сторону маяка, который еле виден сквозь утренний туман. Джейк вытирает лоб, оставляя чёрную полосу: «Вчера ночью свет мигал. Как будто кто-то внутри». Они спорят —
В Медине, старом районе Дакара, рыбак Нафи Дьоп каждое утро проверяет сети, пахнущие солёной водой и маслянистым дымом от мангалов на пляже. Его друг Амаду, продавец на рынке «Тиапа», часто ворчит, разгружая ящики с тилапией: «Эти китайские корабли забрали всё, даже мальков. Мои дети спят под одним одеялом, а ты всё твердишь — „терпение“». Нафи молчит, зашивая дыру в сети обгоревшей иглой, но
В прибрежном городке, где рыбацкие сети сушатся на ржавых балках, Лора Харпер переезжает с дочерью Эмили в дом с облупившейся синей краской. Девушка, 12 лет, находит в подвале коробку с выцветшими письмами и полицейскими отчётами 1994 года, подписанными сержантом Грегом Морроу. Лора, работая в местной библиотеке, копается в архивах — её интересует дело о пропаже брата, который исчез во время
Джейк, 17 лет, живет в трейлерном парке на окраине Чикаго. Каждое утро он просыпается под грохот товарных поездов, заваривает растворимый кофе в жестяной кружке и проверяет, не украли ли велосипед с проржавевшей рамой. После уроков в школе Jefferson High моет полы в автомастерской «ГасСтайл», где хозяин Тони постоянно кричит: «Эй, школяр, ты тут пыль собрал или просто воздух машешь?». По
Киран О’Нил, 17 лет, моет полы в отцовском пабе «The Rusty Fiddle» в северном Дублине. Каждую субботу после закрытия он достаёт спрятанную за ящиком с чипсами гитару, повторяя мелодии, которые раньше играла его мать. Однажды застаёт Софи, новую официантку из Польши, которая ковыряется в его записях аккордов. «Этот переход между Dm и C — мёртвый груз, — говорит она, закусывая резинку для волос. —
Агнес, 17 лет, протирает витрину рыбного рынка в Рейкьявике, пока её отец Эйнар грузит коробки с треской в фургон. Запах соли и йода въелся в стены, а капли дождя стекают по стеклу, за которым маячит силуэт вокзала. "Ты даже не пытаешься понять, почему я хочу уехать", — бросает она, вытирая руки о зелёный фартук. Мать Лила молчит за прилавком, перебирая кольца с фиолетовым камнем —