Микаэла, 16 лет, в рваных джинсах и с потёртым рюкзаком, каждое утро пробирается через заброшенные железнодорожные пути в школе Лоуэлл-Сити, штат Огайо. Её мать, Лора, целыми днями сортирует книги в муниципальной библиотеке, пахнущей плесенью и старыми газетами. «Ты всё ещё ищешь его записи?» — бросает Лора, разливая кофе в треснувшую кружку с надписью *«World’s Best Dad»*. Микаэла молчит,
Лина, барменка в кафе на окраине Стокгольма, каждое утро наливает Эрику, тихому учителю математики, двойную порцию эспрессо. «Сахар?» — спрашивает она, хотя знает, что он кивнет и уйдёт, не дотронувшись до кружки. Вчера он забыл на стуле кожаный портфель с выцветшей фотографией девочки в платье 80-х. Майя, младшая сестра Лины, нашла под половицей в их общей квартире дневник с обгоревшими
В прибрежном городке Валентин-Блафс брат с сестрой, Лена и Винс, натыкаются на ржавую бочку с токсичными отходами у причала. Лена, морской биолог в потрёпанном ветровке, берёт пробы воды из залива, а Винс, механик с татуировкой якоря на шее, ковыряется в моторе рыбацкой лодки. "Тут вся рыба с язвами, — бормочет Лена, разглядывая данные на планшете. — Если Рот не прикроет свой порт, к лету
**Первый абзац:** Банель, сенегалка в синем платке, разгружала ящики с манго на рынке Сендубен в Дакаре, когда заметила группу мужчин в белых касках. Адам, катарский инженер с подчеркнуто аккуратной бородкой, спорил с подрядчиком о чертежах новой дороги. «Вы же понимаете, эти дома — наша работа, а не ваши расчеты», — бросил он, вытирая пот со лба. Банель подошла ближе, услышав малийский диалект в
Джек Морриси, бывший дилер с долгами за кокаин, вляпался в игру в подпольном клубе на окраине Бронкса. Вместо фишек на столе — пачки наличных, завернутые в резинки из аптек. Его напарница Лена, рыжая с татуировкой змеи на ключице, кинула блеф про фулл-хаус, пока Эдди «Клык» — хозяин заведения — жевал зубочистку и пялился в ее карты. «Ты либо слепой, либо труп», — бросил Эдди, выкладывая стрит.
В Лос-Анджелесе, между 2 и 5 часами утра, Джесси Морено возит пьяных клиентов на потрёпанном седане. Он спорит с женой Эмили по телефону: *"Ты опять не забрал Софию из сада? Я на смене в аптеке до шести!"* В закусочной на Санта-Моника он сталкивается с Линой Чен — водитель-конкурент в кожаной куртке, которая перехватывает его клиентов у клуба *Red Lotus*. На автостоянке за кафе
Ли Сяо, 17-летний студент из Шанхая, каждую ночь протирает полы в круглосуточном магазине «QuickStar». Хлорка разъедает кожу, но зарплаты хватает только на учебники и дешевые обеды из микроволновки. Однажды пожилой мужчина в помятом пиджаке, всегда берущий пакет молока и жвачку, протягивает ему конверт. «Адрес и ключ. Приходи завтра в семь. Твоя новая семья ждет», — бормочет он, не глядя. Ли Сяо
Лора Митчелл, 28 лет, три года назад переехала из Милуоки в Лос-Анджелес, снимает рекламу для местной сети веганских кафе. Её агент Сэм, в очках с толстыми линзами, постоянно твердит: «Твой короткометражный фильм про бабушку-скульптора — это мило, но Netflix хочет драму с полицейскими». В перерывах между монтажом роликов про смузи Лора крадет кадры для своего проекта — документалки о бездомных
Лайла, рыжая девчонка с татуировкой совы на запястье, втискивается в переполненный паб «Красный фонарь», проливая пиво на потёртый бархатный диван. Оливер, её сводный брат в клетчатой рубашке с расстёгнутым воротом, ковыряется в карманах куртки: «Ключ от склада на Брикстон-маркет — был в твоей сумке?» Она вываливает на стол мелочь, жевачку и билет на метро. Мэйси, их соседка-студентка, пытается
Линн Харпер, 32 года, техник-лаборант в подвале аптеки на улице Сен-Дени в Монреале, каждую ночь смешивает эфирные масла для парфюмерных пробников. Ее халат в пятнах от жасминовой эссенции, а в углу лаборатории валяется потрепанный блокнот с зарисовками молекул. В четверг, когда заказчик отказался от партии из-за «металлического привкуса в базовых нотах», Линн обнаружила в холодильнике флакон с
В Трансильвании, на краю разбитой дороги, 17-летний Иоан ковыряется в двигателе ржавого «мерседеса» из 80-х. Рядом валяется потрепанный дневник с обложкой, испачканной машинным маслом — нашел его под сиденьем. Записи на венгерском, даты обрываются на 1986 годе. «Опять хлам тащишь?» — бросает Эржи, его соседка из Дебрецена, приехавшая менять прокладку на своей «Ладе». Она вытирает руки о
Джереми Карвер, 17 лет, копался в старом сарае за домом в Брикенвилле, когда наткнулся на гнилую тыкву с черными прожилками. "Чё это, плесень какая-то?" — спросил Лукас, его друг, тыкая палкой в оранжевую мякоть. К вечеру у Джереми начались мигрени, а на шее проступили пятна, похожие на высохшие стебли. Через три дня он принес в школу банку с мутным сиропом, настоянным на тыквенных