Лина, механик из Эль-Пасо, обнаружила в багажнике разбитого пикапа медный диск с выгравированными змеиными узорами. "Хреновина явно старше, чем этот Ford 2005 года", — пробормотала она, вытирая руки о промасленный комбинезон. В тот же день Эмилиано, продавец с рынка Меркадо-де-Сонора, получил фото от сестры-дальнобойщицы: "Похоже на символы из твоих баек про пещеру предков".
Капитан Ермаков, с щетиной на подбородке и потёртым планшетом под мышкой, строит взвод на плацу возле казармы с облупившейся краской. Старшина Глухов, пахнущий махоркой, тычет пальцем в ржавый ствол автомата Соколова: *"Ты это грязь за паёк считаешь? Чище блеска материнских ложек!"* Вечерами в столовой — гречневая каша с тушёнкой, разговоры о дембеле. Молодой связист Петров прячет под
Лена Моррис, медсестра с татуировкой дракона на запястье, каждую смену в городской больнице «Св. Агаты» сталкивается с пациентами, у которых симптомы не сходятся с диагнозами. В морге, где пахнет формалином и старыми книгами, она натыкается на записи патологоанатома Грега Веллера: «21:00, третий этаж, лифт не работает — проверь вентиляцию». По пути она слышит, как санитар Карлос шутит с
Шарль, пилот-наёмник с потёртым медальоном на шее, получает задание от капитана авианосца "Регина": доставить принцессу Юрику в столицу Сан-Малотика через зону боевых действий. В каюте, где пахло машинным маслом и лавандовым саше, капитан тычет пальцем в карту: *«Только на гидроплане. Никаких эскортов — иначе заметят. Если сдашься, пристрелю лично»*. Юрика, в платье с выгоревшими на
В Бирмингеме 1919 года Томас Шелби, в пальто с поднятым воротником, разбирает пачки украденного оружия в задней комнате паба "Гараж". Его брат Артур, с обожженными пальцами от папиросы, спорит о дележе денег после налёта на поезд: «Ты опять всех обделил, Томми. Мы кровью поливаем, а ты считаешь, как король». На улице, между фабричными трубами, младший брат Джон метит кирпичные стены
Люк, затянутый в потрепанный джемпер, каждое утро чинил сети на пирсе Сен-Мало, пока не заметил, что улов стал странным — в сетях путались ржавые ключи и обломки досок с выжженными рунами. «Ты видел, как вода светится по ночам?» — спросила Мари, протирая кисти от синей краски, которой пыталась запечатлеть отлив. Ее мастерская, пахнущая скипидаром и солью, стояла в двух шагах от дома Жана —
Игорь, 14 лет, рылся в архиве краеведческого музея, пока не наткнулся на пожелтевшую схему тоннелей под старым особняком на окраине Ольшанска. Его мать, уборщица в ДК, ругалась: *"Опять грязь на ботинках — опять в развалинах шлялся?"* Он сбегал через задний двор хрущёвки, минуя ржавые качели, к замку, где уже ждала Лида из художественной школы — она рисовала обвалившиеся решётки на
Сон Хэсу, 34 года, владелица небольшой цветочной лавки в переулке Сочхон, каждое утро заворачивает стебли хризантем в газету «Чосон ильбо», пока соседский кот Чжинги не начинает скрестись в дверь. Её мать, Ким Мисун, забывает выключить чайник и путает лица на семейных фото — вчера спросила: «Азалии уже расцвели?» — хотя на календаре март, а за окном лежит прошлогодний град. Друг детства Ли
Юкио, техник токийского метро с татуировкой дракона на запястье, обнаружил в тоннеле между станциями Синдзюку и Икэбукуро коробку, обмотанную старыми газетами 1980-х. Внутри лежал обгоревший фотоаппарат Pentax с пленкой. «Эй, Наоми, глянь — тут кто-то семейные снимки хоронить решил?» — крикнул он напарнице, протирая пальцем треснутый объектив. Та лишь пожала плечами: «Выбрось. Опоздаем — шеф
Николай «Коля» Семенов, бывший солдат с шрамом через бровь, разгружает ящики на мурманском рыбном рынке. Его сестра Ирина, лаборантка на заводе по переработке трески, три дня не отвечает на звонки. В кармане старой армейской куртки Коля находит гильзу с гравировкой *«СВ-12»* — такие он видел у бойцов из «Северного волка», полузабытого отряда, расформированного после истории с контрабандой
Такуя, студент из пригорода Осаки, случайно активировал портал, чиня старую игровую приставку в подвале бабушкиного дома. Оттуда вывалилась Лираэль — эльфийка в потрёпанном плаще, с мешком, набитым светящимися грибами. «Ты нарушил барьер между мирами, смертный, — прошипела она, уронив банку с солёными сливами, — теперь ты мой проводник». Вместо битвы она потребовала помочь найти «источник вечной
Джейк, пятнадцатилетний парень из провинциального Роксбери, находит в гараже отца коробку с потрёпанными оловянными солдатами. На одном — царапина на щеке и надпись "Кэп" на подошве. Вечером, пока мать ругается с сестрой Лорой из-за невымытой посуды, солдаты оживают: строчат из крошечных пулемётов по жукам на подоконнике. «Ты видел? Они… *стреляют*!» — Лора тычет пальцем в Кэпа, который
