Лика, 17 лет, втирает разогревающую мазь в колено перед тренировкой. Её брат-близнец Витя лежит в больнице на Уралмаше — нужны деньги на операцию. Марк, парень с выгоревшим ирокезом, ставит колонку на ржавую трубу в заброшенном цеху: *"Сегодня в «Граните» баттл. Приз — 50 тысяч. Ты входишь, или будешь тут с воронами чахнуть?"*. На полу — пятна машинного масла, сквозь разбитое окно дует.
Джейк, 16 лет, после школы торопится в кафе *«Гринспот»*, где моет посуду за 10 долларов в час. В кармане — потрёпанный конверт с квитанциями за электричество, которые мать просила оплатить до пятницы. Возле мусорных баков за углом он натыкается на раненую девушку с волчьими ушами: *«Ты… из мира без войны?»* — хрипит она, протягивая ему медальон с треснувшим кристаллом. Вместо ответа земля уходит
Доминика, 13 лет, живет с матерью Натальей в Екатеринбурге, в пятиэтажке возле промзоны. Отец, Сергей, исчез полгода назад после командировки в Москву — оставил только старый «Зенит» с треснутым объективом. Девочка находит в кладовке коробку: внутри плёнки с засвеченными снимками заброшенного Уралмашзавода. «Слышал, там бомжи взрыватели воровали», — бормочет Витя, соседский пацан в рваных кедах,
Фута, 15-летний паренёк в потёртой косухе, таскает в рюкзаке стальной меч, завёрнутый в газету. Он рыщет по задворкам Токио — мусорным переулкам за супермаркетом «Family Mart», подвалам с покосившимими вывесками — высматривая «тени». Его отец, Гэнсо, исчез полгода назад, оставив только смс: *«Не открывай третий ящик»*. В заброшенном храме у реки Сумида Фута сталкивается с Сузу — девчонкой в
Чан Хо, водитель грузовика с просроченными кредитами, натыкается на рваный рюкзак за рыбным рынком в районе Йонсан. Внутри — пачки вон с жирными полосками-стяжками. *«Сколько тут? Может, хватит на пару лет аренды?»* — бормочет он, перебирая купюры с запахом рыбы. Вместо банка звонит сестре Ын Хи, работает в химчистке: «Надо встретиться. Срочно». Они прячут деньги в старом холодильнике на съемной
Джейкоб Морроу, 34 года, мясник на полуразрушенной скотобойне в промышленной зоне Детройта, каждую пятницу замечал в тушах свёртки с биометрическими чипами. «Опять этот мусор, — бормотал он, выковыривая окровавленный пластик из свиного ребра, — кто их засовывает, призраки?» В подсобке, заваленной коробками с замороженными почками, он наткнулся на записку: *«Канал 9, 3:15 ночи. Не включай свет»*.
Джейк Мелроуз, 28 лет, моет стаканы за стойкой бара *Green Spot* в Бруклине, когда находит в подсобке коробку с вещами покойного отца. Среди потрёпанных книг и квитанций за 1992 год — чёрно-белая фотография: мужчина в плаще стоит рядом с незнакомкой у входа в кинотеатр *Paradise*, давно снесённый. "Привет, призраки", — бормочет Джейк, разглядывая гвоздь, вбитый в угол снимка. Его сестра
Даниэль, местный священник с потрепанным воротником сутаны, нашел в подвале церкви старую рукопись под слоем угольной пыли. Рядом валялись пустые бутылки из-под вина — видимо, кто-то прятался здесь раньше. В тексте, написанном на смеси латыни и окситанского, упоминались имена прихожан: фермер Люсьен Бушар, его покойная жена Элен, учительница Клодетт с красным шрамом на запястье. Даниэль показал
В портовом городе Пусан 34-летний рыбак Ким Тхэсок каждое утро чинит сети под треск транзисторного радио, где дикторша на японском объявляет прогноз погоды. На другом берегу пролива, в Фукуоке, 29-летняя сотрудница метеостанции Ямада Акико с сигаретой в зубах сверяет данные с анемометра, поправляя помятый лабораторный халат. Их жизни пересекаются, когда шторм выбрасывает на корейский пляж ящик с
Кейтлин, медсестра с тремором в пальцах, ворует морфин из запасов больницы в Карсон-Сити. Её муж Майк, автомеханик, находит пустые ампулы под сиденьем их старого пикапа: «Опять за старое?» — бросает он, размазывая масло по кухонному столу. Днём Кейтлин меняет повязки ветерану-диабетику, который шепчет: «Вы пахнете спиртом, как моя покойная жена». По ночам она тусуется у ржавого трейлера Рэя —
Чен Кай, бывший менеджер рекламного агентства в Central, три дня таскал коробки с кофе для офисов, пока не столкнулся в застрявшем лифте с Ли Мин — девушкой в мятом пиджаке, которая перебирала счета за аренду квартиры в Kowloon. «Ты тоже сбежал от босса?» — спросила она, указывая на его потёртый рюкзак с логотипом курьерской службы. Он молча протянул ей чек из кармана: сумма за просроченный
Антон, 16 лет, втирает тряпкой масляные пятна на полу отцовской мастерской в Нижнем Тагиле. Отец, Виктор Семёнович, швыряет гаечный ключ в ящик: «Болты перепутал, руки не из плеч». Вечером за картошкой с селёдкой мать, Людмила Петровна, шепчет: «Поезжай в институт, пока не поздно», но Антон молчит, ковыряя вилкой треснувшую тарелку. На вокзале он считает ржавые вагоны, подбирает обрывки билетов —
