Марко, скрипач из Милана, в пятницу уронил смычок в канал возле театра Ла Скала — отвлекся на перепалку с Луизой, парижской певицей, которая курила у киоска с нотами. Она сказала: «Твои пассажи в третьем акте — как сонный трамвай», а он, вылавливая инструмент мокрым рукавом, пробормотал: «Хоть трамваи не фальшивят на верхних „ля“». Тем же вечером в Брюсселе Эмиль, пианист с рукописными
Лиам, 27 лет, в рваной фланелевой рубашке, копался в гараже деда под Траверс-Сити, пока не наткнулся на ржавую коробку с фотографиями 1932 года. На снимках — группа детей в одинаковых плащах, стоящих полукругом возле валуна с высеченным символом. "Эй, Элла, глянь — тут наш дом, но крыльца ещё не было", — крикнул он сестре, которая за окном поливала кактусы из старой кофейной кружки.
Динни Макбрайд, коп из Филадельфии, три дня в неделю работает барменшей в тату-салоне на 8-й улице. Ее муж Ларри, учитель биологии в местной школе, вечером чинит велосипед в гараже, когда она звонит: «Клиент задержался, буду к полуночи». На кухонном столе между ними — недоеденная пицца с ананасами, которую Ларри ненавидит, но покупает, потому что Динни любит. В её сумке под пачкой чеков из
Мередит Грей, втиснувшись в узкую скамейку больничной раздевалки, пытается зашить порванный шов на халате иголкой из хирургического набора. Рядом Кристина Янг, размазывая тушь под глазами салфеткой, бросает: «Если Бейли увидит, что ты копаешься с этим, заставит ассистировать на удалении геморроя. Снова». В ординаторской Дерек Шепард, разбирая МРТ-снимки, натыкается на забытый ланч-бокс Мередит с
Джейкоб Харт, бывший взрывник с шрамами на костяшках пальцев, возвращается в Блэкстоун — шахтерский городок в Аппалачах, где его младший брат Итан пропал без вести. В местном баре «Ржавый Клинок» официантка Марта, дочь проходчика, сует ему смятый конверт: «Он оставил это перед сменой. Говорил, что в 7-й штольне не только уголь». В конверте — ключ от заброшенной насосной станции и фото 1934 года с
Лина Коваль, все еще работающая в кафе *Brew Haven* на углу 5-й улицы, замечает, что призраки стали агрессивнее. В старом чемодане под кроватью она находит дневник бабушки Эльзы с упоминанием дома №17 на Оук-стрит, где та жила в 1968. «Там стены шепчут до рассвета», — написано кривым почерком. В подвале дома Лина и Джереми, ее сосед-студент, обнаруживают сломанный радиоприемник, который ловит
Пол Керси, архитектор с потрескавшимися костяшками пальцев от работы с чертежами, возвращается в Лос-Анджелес после похорон жены. Его дочь Кэрол, молчаливая из-за травмы прошлого, рисует углем на стенах съемного дома в Корейском квартале. Банда из пяти человек — Нирвана с татуировкой паука на шее, Стомпер в кожаной куртке, Панккат с розовым ирокезом — взламывают дверь, пока Пол покупает лекарства
Минхо, студент из Сеула, подрабатывал мойкой пленки в подвальном архиве киностудии. Там он наткнулся на коробки с французскими субтитрами к запрещенному документальному фильму 1973 года. "Ты вообще читать умеешь?" — спросил охранник Пак, указывая на штамп «уничтожить» на углу коробки. Через неделю Минхо сидел в зале кинотеатра «Гран-Экран» в Париже, передавая пленку Элен — монтажерше с
Ли Минь рылся в коробках с бракованными деталями от часов в мастерской на краю рынка «Золотой журавль». В кармане куртки затерялась записка от пропавшего брата: *«Они отслеживают тиканье. Сожги циферблат из бабушкиного комода»*. Над дверью висел сломанный хронометр 1930-х — подарок деда, чьи стрелки всегда показывали 4:44. В переулке за углом Сяо Хуа, девчонка с синим инеем на волосах, бросила
В переулках старого Дели механик Джай ковыряется в двигателе Royal Enfield, заляпанный машинным маслом. Рядом Кавита, в потертом халате медсестры, перевязывает старика с язвой на ноге – бесплатно, хотя сама едва оплачивает общежитие. Арун, торгуя жареными *пакорами* с тележки, спорит с полицейским, требующим взятку: *«Сколько раз говорить – сегодня выручка только 300 рупий!»*. Ночью троица
Лена, работница типографии, каждый вечер торопилась на ночную смену, заворачивая в газету бутерброд с колбасой. Сергей, ее младший брат, просиживал ночи в общежитии МЭИ, чиня радиоприемник «Спидола» и споря с соседом Валеркой о космических станциях. Однажды Лена, выбегая из коммуналки на Проспекте Мира, забыла сиреневый платок — подарок матери, — и Сергей, схватив его, догнал сестру у остановки.
Эльжбета, журналистка с вечно мятым блокнотом в сумке, копается в архивах городской библиотеки. Находит вырезку 1953 года: заметка о пожаре в доме Горгоновой на улице Лешно, где погибла соседка. В углу газеты чья-то старая пометка чернилами: *"Лена врала про икону"*. За чашкой остывшего кофе в кафе "Зюлковски" она показывает фото редактору Войцеху. Тот хмурится: *"Брось,
