Максим, менеджер из Москвы, прилетает в Одессу с коробкой образцов консервированной сайры. В аэропорту его встречает таксист Валера в выцветшей футболке «Adidos». «Вы ж в гостиницу? Или сразу к нашим рыбакам?» — хрипит он, закидывая чемодан в багажник «Ланоса». По дороге Максим звонит начальнику: «Сергей Петрович, я на месте. Думаю, договоримся за два дня». В гостинице «Черное море» его селят в
Кирилл, студент инженерного факультета, находит в подвале библиотеки потёртый дневник 1923 года с чертежами тоннелей под институтом. На страницах — карандашные пометки о «защитных символах» и записка: *«Они проснутся, если свет погаснет»*. В тот же вечер в общежитии Анна, его соседка, роняет чашку с чаем, когда за окном мелькает силуэт в шинели без лица. «Ты тоже это видела?» — спрашивает она,
Лора, в застиранном халате, мешает ложкой гречку на плите, когда Катя врывается с сигаретным запахом от куртки. «Дима зовет в Питер, у него там квартира. Хватит копить на эту развалюху», — дочь тычет пальцем в трещину на потолке. Лора молча достает из холодильника банку с «Боржоми», где прячет пятитысячные купюры. Ваня в соседней комнате рвет тетрадь по геометрии — учительница опять вызвала на
Анна, приехавшая из Одессы на лето к тётке в рыбацкий посёлок под Феодосией, каждое утро покупала копчёную камбалу у Сергея — местного рыбака с потёртыми руками и вечно солёной курткой. Он смеялся, заворачивая рыбу в газету: «Тебе бы не на пляж, а со мной на сейнер — научилась бы сети чинить». Вместо ответа она разглядывала его лодку «Мрия», привязанную к ржавым сваям, и думала о том, как пахнет
Сергей Михеев, электрик с завода «Уралмаш», каждый вечер задерживался у киоска с чебуреками на улице Мамина-Сибиряка. Там же подслушал разговор двух мужчин в чёрных куртках: «Завтра в шесть утра на складе. Будет громко». На следующий день взрыв разворотил старую котельную за железнодорожными путями. Сергей нашёл в мусоре обгоревший блокнот с цифрами — 43.7861, 60.8762. Это оказались координаты
Зоя Палеолог выходит из повозки у московских ворот, поправляя платье с вышитыми двуглавыми орлами. Свита шепчется: «Видали, как крестится? Не по-нашему». В Успенском соборе Иван Васильевич молча берёт её руку — пальцы у неё холодные, несмотря на июльскую жару. На пиру боярин Щеня тычет ножом в курнику: «Твои греческие попы Фрязина нам навязали. Теперь этот Аристотель стены Кремля ломает,
Лиза засовывает пачку «Беломора» под отклеившуюся плитку школьного туалета, пока за дверью топают ботинки физрука. После уроков она встречает Антона у гаража с облупившейся зеленой краской — он молча протягивает ей наушник, из которого шипит блатная гитара. «Свалим отсюда, хочешь?» — бормочет он, прикуривая от горящей газеты в ржавой бочке. Дома мать Лизы, пахнущая ацетоном от лака для ногтей,
Ольга, тридцатилетняя копирайтер из офиса на Тверской, каждое утро давилась в метро между пахнущим перегаром мужиком в заляпанной куртке и студенткой, жующей слойку с вишней. В пятницу начальник, Сергей Петрович, бросил ей через плечо: «Доделаешь презентацию к понедельнику — премия, не успеешь — ищи новую работу». Она пришла домой в хрущёвку на окраине, где сосед сверлил стену, а кот Васька
Действие крутится вокруг Артёма, пятнадцатилетнего парня из района Победы в Екатеринбурге. Он собирает команду для уличных боев мячом: подтягивает соседа Витьку, который вечно в рваных кедах, и рыжую Лизавету из 14-й школы. Она сама сшила мяч из старых курток — скрутила ткань в клубок, обмотала скотчем. «Слушай, если проиграем, за шмотки отвечать будешь?» — ворчит Витька, проверяя швы. «Не
Рыжеволосая Таня в залатанном пуховике копается в ржавой будке «скорой помощи» для животных. Её клиника — гараж на окраине Усть-Кутая, где валяются пустые ампулы от транквилизаторов, а на столе лежит потрёпанный справочник по болезням коров. Утром ей звонят из села Медвежья Грива: старик Ерофей нашёл в канаве лису с перебитой лапой. «Опять браконьеры с их дурацкими капканами», — бормочет Таня,
Сергей Колесников, ветеран Чечни с шрамом над бровью, каждое утро раскладывает ржавые гантели в зале «Сталь», бывшем цеху завода «Красный пролетарий». В кармане треников — бутылка дешёвого ибупрофена. «Сгибай колени, как будто в окоп падаешь», — бросает он подростку в майке с Призрачным Гонщиком, поправляя ему спину ладонью с облезлой татуировкой орла. В углу на разбитом телевизоре крутят запись
Карина выходит из автозака возле полуразрушенного вокзала в Липецке, сжимая пластиковый пакет с вещами. На перроне звонит мать: «Ты где?» — «На вокзале. Всё нормально», — бросает она, вытирая ладонью разбитую губу. Снимает комнату в хрущёвке с облезлым подъездом, где соседский кот постоянно метит дверь. Утро начинает с рынка — торгует замороженной рыбой в павильоне №12. Хозяйка, Людмила
