Генерал Риккардо Морони, затянутый в потертый китель с выцветшими нашивками, обнаружил расхождения в отчетах о поставках боеприпасов на военный склад под Турином. Его подчиненный, капрал Энцо Витали, в пятнах машинного масла на руках, перебирал папки с документами: «Здесь нет подписей за 12-е число, но ящики пустые». Морони, разглядывая треснувшее стекло на часах, бросил: «Ищи водителей. Тот
Карлос чинил мопед во дворе дома на улице Толедо, когда услышал крики из соседней квартиры. Через открытое окно третьего этажа летели осколки тарелки, а голос его сестры, Инес, перекрывал шум мадридского трафика: «Ты опять взял мои часы!» Она имела в виду деда, старика Эмилио, который путал дни и прятал вещи в старый чемодан с наклейками из Таррагоны. Карлос вытер руки об промасленную тряпку,
Эмили Ворт, нейробиолог из Торонто, случайно синтезирует голубой гель с запахом жженого сахара во время эксперимента с нейротрансмиттерами. Ее ассистент Карл, перебирая пробирки с желтыми этикетками, спрашивает: «Ты вообще спала на этой неделе?» — на что она, не отрываясь от микроскопа, бросает: «Если это сработает, спать будем в декабре». Через три дня гель, превращенный в таблетки, тестирует
Эмили, младший архивариус в лондонской муниципальной библиотеке, обнаружила за пыльным томом Викторианской энциклопедии потёртый блокнот с чертежами механического «органо-двигателя». Её сосед Джейк, автомеханик из гаража на Брик-лейн, усмехнулся, разглядывая схемы за чашкой остывшего эля: «Это ж под ребра вживляли? Чисто как в том старом докладе про цирковых гибридов». Они не заметили, как тень
Лиор, пятнадцатилетний парень из Тель-Авива, каждое утро покупает бурекас в ларьке у станции «А-Шалом», пока его сосед Амир, из Яффо, жуёт финиковые шарики, завернутые в газету. «Слушай, ты вчера видел, как ракета упала возле школы?» — спрашивает Амир, вытирая пальцы о джинсы. Лиор молчит, поправляет кипу, заколотую невидимкой под кудрями. После уроков они вместе делают проект по истории: ищут в
Линь Сяо, младший редактор типографии в Чэнду, каждое утро покупала у старика Лю на углу улицы Миньшэн *цзунцзы* – клейкие рисовые пирамидки, завёрнутые в бамбуковые листья. В кармане её потёртого твидового пиджака лежала потрёпанная программка театра «Жунчэн», где третьего числа должен был выступать Чэнь Вэй, учитель музыки из соседнего квартала. «Если билетов не останется, я тебя придушу этим
Элиф, 34-летний графический дизайнер из стамбульского района Фатих, возвращается в дом детства после смерти отца. Ее мать, Айла, теперь целыми днями перебирает старые фотографии в гостиной с потрескавшимися обоями, где пахнет корицей и тлеющими углями из мангала. «Твой баба всегда чинил этот радиоприемник вместо того, чтобы купить новый», — бормочет она, протирая пыль с деревянного корпуса Sony
Пхум, худой паренек в потертой школьной форме, переступает порог интерната на окраине Бангкока. Его рюкзак, заляпанный грязью от долгой дороги, пахнет плесенью. В первый же день Тхап, старшеклассник с шрамом на подбородке, замечает, как группа во главе с Топом сталкивает новичка в лужу у ворот. "Эй, щенок, тут выживают, а не хнычут", — бросает Тхап, протягивая Пхуму платок с вышитыми
Эйно, финский биолог с татуировкой медведя на запястье, находит в архивах университета Турку записи об эксперименте 1983 года, где упоминается его пропавший отец. Он звонит Лене, немецкой журналистке, с которой пересекся на конференции в Берлине: «Там координаты заброшенной лаборатории под Оулу. Поедешь?» Они пробираются через ржавые вентиляционные шахты, натыкаясь на контейнеры с маркировкой
Эмир, 28-летний бармен из кафе в Бешикташе, каждое утро вытирал стойку тряпкой с запахом старого кофе. В четверг, когда дождь стучал по вывеске «Nar Çiçeği», в дверях появилась Лейла — библиотекарь из Кадыкёя с мокрым зонтом в руке. «Мокрый «Красный как кровь снег» хуже пролитого ракы», — бросила она, стряхивая капли с обложки книги. Эмир, не глядя, протянул салфетку: «Закажешь айран — дам
Лиза Мюллер, 19 лет, работает в прачечной на окраине Берлина, заклеивает трещины на окнах старыми газетами. Ее старший брат Йонас пропал месяц назад после ночной смены на заводе «Штальверк». В кармане его брошенной куртки она нашла смятый чек из кафе «Камера» с пометкой *«17:00, мост Обербаум»* и железный жетон с выцарапанным номером 221. В подъезде своего дома на Варшауэрштрассе она столкнулась
Мартина, менеджер букинистической лавки на Via dei Coronari, в десятый раз за утро поправляет табличку «Закрыто» на двери. За окном толпятся туристы с глинтвейном, а её соседка Клара тащит в квартиру искусственную ель, задевая ветками ржавый почтовый ящик. «Слушай, может, зайдешь вечерком? — кричит Клара, царапая лаком дверной косяк. — Дети спекут панеттоне!» Мартина бормочет: «У меня аллергия на
