Ненавижу Рождество (1-2 сезон)

Мартина, менеджер букинистической лавки на Via dei Coronari, в десятый раз за утро поправляет табличку «Закрыто» на двери. За окном толпятся туристы с глинтвейном, а её соседка Клара тащит в квартиру искусственную ель, задевая ветками ржавый почтовый ящик. «Слушай, может, зайдешь вечерком? — кричит Клара, царапая лаком дверной косяк. — Дети спекут панеттоне!» Мартина бормочет: «У меня аллергия на изюм», — и включает радио, где уже третий час играет «Last Christmas». В ящике стола лежит неподписанная открытка от матери из Сицилии: «Приезжай, хоть в этом году не упрямься», — но Мартина рвёт конверт, задевая вазу с засохшими георгинами.

Всё меняется, когда в субботу прорывает трубу в квартире над магазином. Водой заливает коробку с раритетным Данте — спасать книги прибегает Лука, сын сантехника, которого Мартина не видела с подростковых лет. Он в грязных джинсах и с гаечным ключом в руке, смеётся: «Помнишь, как мы воровали миндальное печенье у монахинь?» Они носят мокрые томаты по лестнице, пахнущей хлоркой и корицей, а потом Лука тащит её на рынок Кампо-де-Фьори, где продают ёлочные шары ручной работы. «Вот этот тебе подходит, — тычет он в стеклянный шар с нарисованным вулканом. — Будто Этна взорвётся, если кто-то споёт колядку». Мартина фыркает, но прячет подарок в сумку, задевая пальцем трещину на стекле — ровно такую же, как на разбитой гирлянде в её детской комнате.