Элис Меррик, младшая медсестра с татуировкой совы на запястье, и Джейк Торренс, бывший электрик, копошатся в подвале заброшенного склада на окраине Брекенвилля. Фонарик Элис мигает — батарейки садятся, а Джейк тычет отверткой в щиток с проводами, покрытыми липкой желтой изоляцией. «Ты слышал? Вентиляция… она дышит», — бормочет Элис, прижимая ладонь к решетке, откуда тянет запахом гнилой картошки.
Доктор Миранда Харпер ковырялась в груде кабелей под викторианским особняком на окраине Порт-Гроува. В углу валялись консервные банки из-под тунца, а на столе трещала самодельная установка из автомобильного аккумулятора и старых радиодеталей. «Ленни, тащи сюда акульи жабры из морозилки, — бросила она ассистенту, протирая охапку проводов рукавом лабораторного халата. — Только смотри не перепутай с
В Сидар-Спрингс Холден Мэтьюз просыпается после 12-летней комы, не помня, как оказался в реке с ожогами на запястьях. Его младший брат Лук, теперь бородатый механик, водит его по городу: забегаловка с жирными блинами, полицейский участок, где их отец-шериф прячет папку с надписью «Дело 2004». Холден находит в кармане старой куртки ключ от неизвестного гаража. «Ты тогда кричал, что кто-то следит
Джейкоб Моррис, 27 лет, переезжает в старый дом на окраине Брекенриджа после смерти отца. Вместе с младшей сестрой Леной, которая таскает за собой потрёпанный рюкзак с красками, они находят в гараже ржавый ключ от сарая за холмом. Внутри — разбитые ящики с газетами 1979 года, гильзы, фотография незнакомки в платье с кружевным воротником. "Папа говорил, тут хранили дрова", — Лена
Линн, 17 лет, переезжает в полуразрушенный дом тети Марго на окраине канадского городка Фэрвью после гибели родителей в аварии. В первый же вечер она замечает, что в гостиной пахнет лавандой и старой бумагой, как в бабушкином сундуке, а на кухонном столе лежит потрепанная книга рецептов с пометками «Не открывать» на обложке. Тетя, разбирая коробки, бросает: «Твоя мать ненавидела это место.
Мэрайя Клинтон, старшеклассница с фиолетовыми прядями в волосах, копается в архивах школьной библиотеки Блэкстоуна. Натыкается на потрёпанный дневник 1893 года с рисунками висельного дерева — того самого, что стоит в лесу за автострадой. В тот же вечер её младший брат Кайл снимает на телефон тень с петлёй на ветке. «Похоже на ритуал», — бормочет Дэниел Уэст, парень из автомастерской, показывая
Клаудия, 23-летняя художница-неудачница, торчит в крохотной квартирке на Манхэттене, заваленной тюбиками охры и смятыми эскизами. Каждое утро она покупает чёрный кофе в забегаловке «Бруклин Дайнер», где её подруга Мэрилин, официантка с розовыми волосами, ворчит: «Опять кисти в долг? У тебя крысы в холодильнике картошку доедают». В подъезде дома Клаудия натыкается на Лию — девушку в платье с
Джон Митчелл, адвокат из Торонто, каждое утро заказывает черный кофе в забегаловке возле метро Spadina. Его клиенты — мелкие мошенники и владельцы полуразвалившихся магазинов. «Ты выглядишь как дерьмо», — бросает Кристина, его девушка, когда он опаздывает на ужин третий раз за неделю. В ящике стола, под папками с делами, Джон прячет старую фотографию матери, которую нашел в заброшенном доме под
Эмма, медсестра в муниципальной клинике на окраине Копенгагена, каждое утро заваривает растворимый кофе в жестяной кружке, пока дежурит у кабинета с моргазированными лекарствами. Её сестра Лив, парикмахер в салоне *Scissors&Sin* на улице Блоккен, крадет у клиенток мелочь из сумок — копит на долги отца, Свена, который три года назад исчез с грузовиком кокаина. «Ты снова пахнешь формалином», —
В старом рынке Монтеррея детектив Хавьер Мора находит в рюкзаке дочери Софии разбитый телефон с записями перестрелки между *Лос Кемадос* и полицией. На экране мелькают лица чиновников, принимающих пачки долларов в кабинете с ковром в стиле ацтеков. «Пап, я подобрала его возле *Ла Мансиони*», — бормочет София, разливая *атоле* по глиняным кружкам. Хавьер стирает отпечатки тряпкой, пахнущей лаймом,
Джейк Морено, владелец заведения «La Mesa» в старом квартале Сан-Диего, каждое утро начинал с проверки счетов и ругани с поставщиком рыбы. "Твой тунец вчера пах как носки после марафона", — бросал он в трубку, пока его сестра Карла переставляла стулья в зале, заляпанном соусом чили. У них не хватало денег на ремонт вывески, которая мигала как пьяный фонарь. Однажды утрений разговор
Эмилио Фарина, криминальный психолог с привычкой теребить медный брелок от старой лодки, сидит в кафе на площади Сан-Карло. Дождь стучит по зонтикам, а он рисует на салфетке спираль — символ теории, которая свела его с детективом Карлой Эспозито. Она приходит мокрая, с папкой под мышкой: *"Ваш 'демон' предсказал, что убийца вернется на via Po. Вы уверены, или это очередная
