Эгон Шмидт, 27 лет, моторист из Мюнхена, находит в гараже отца потёртый дневник с чертежами странного устройства — смесь генератора и креста. За пивной кружкой друг Феликс, в масляном комбинезоне, усмехается: «Твой старик хотел воскрешать моторы или людей?». Через три дня Эгон, чиня проводку в подвале церкви Св. Анны, получает удар током. После этого видит тени: старуха с собакой у пекарни на
В Берлине 1980-х Лена Браун, 22 года, работает в пекарне на Шлоссштрассе, развозя булочки на ржавом велосипеде. Её младший брат Мик, 17 лет, исчезает после ночной смены на фабрике, оставив в кармане куртки обрывок письма с координатами «52.5200° N, 13.4049° E». В разговоре с соседкой-пенсионеркой Гердой, которая курит на балконе третьего этажа, Лена узнаёт: «Он спрашивал про старые тоннели под
В Берлине Лиза, официантка из кафе *Kleine Blume*, каждое утро замечает странности: исчезнувшие таблички с улиц, тени без источников света. Её сосед Томас, инженер-электронщик с потрескавшимися очками, фиксирует аномалии в сети — скачки напряжения ровно в 3:14 ночи. «Почтальон вчера сквозь стену прошел, — бросает Лиза, разливая кофе. — Или я сошла с ума?» Томас молчит, достаёт самодельный
В пригороде Гамбурга, в кирпичном доме с облупившейся краской на ставнях, семья Шульц готовилась к ужину. Мать, Марта, 58 лет, разливала гороховый суп, когда ее сын-подросток Томас заметил, что нож для резки хлеба исчез с кухонного стола. «Ты опять забыла, где оставила?» — спросил он, ковыряя вилкой в картофельном салате. Отец, Генрих, молча поправил очки и вышел проверить сарай, где нашел
В старом доме на Крамгассе Лина вытаскивает из-под пола потрёпанный дневник с надписью «Эрих Бруннер, 1978». На кухне с треснувшим фарфором Маркус разглядывает чёрно-белые фото: «Здесь тот же подвал, что в больнице под Берном. Смотри — обведённые даты совпадают с пропажами». Софи, поправляя очки, тычет пальцем в строки: «*Токсичные отходы залили в систему отопления…* Ты вообще понимаешь, во что
Лена, студентка-график из общежития на окраине Берлина, каждое утро завтракает бутербродами с авокадо и рисует углём заброшенные трамваи возле Ostkreuz. Её соседка Мари, практикантка в ветеринарной клинике, постоянно приносит домой щенков: «Смотри, этот сломал лапу — ему нельзя одному», — суёт ей в руки тёплый комок шерсти. По вечерам Лена подрабатывает в кафе «Kreuzberg», где бармен Феликс,
Лука, повар из неазаметного берлинского бистро на углу Шлоссштрассе, разминал тесто для паппарделле, когда в кухонное окно постучала Эрика. В руках она сжимала потёртый блокнот с пометкой "СтройКомпания-2020". "Ты точно не видел, кто оставил тот злополучный телефон в туалете?" — спросила она, показывая снимки полуразрушенной хрущёвки в Марцане. Лука вытер руки в фартук с
Лена Шульц протирает запотевшее окно в своей комнате в берлинском общежитии, наблюдая, как дрон-полицейский пролетает над крышами Кройцберга. Внизу, у подъезда, ее сосед Марк Вайс возится с проржавевшим велосипедом, пытаясь прикрутить украденную фонарную батарею к мотору. «Эй, Шульц! — кричит он, замечая ее в окне. — Твой черед брать сенсоры в «Темпельхофе», старые датчики дыма уже третий день
Лукас Штайнер, 17 лет, каждое утро переходит мост Обербаумбрюкке, чтобы добраться до катка в парке Гёрлицер. Его коньки с отклеенной подошвой замотаны изолентой — денег на ремонт нет с тех пор, как отец ушел из семьи. В раздевалке спортивной школы «Айсштерн» тренер Зигфрид кричит: *«Ты снова опаздываешь! Лёд не ждет, даже если твоя мать ночью на заводе гайки крутит»*. Лукас молча натягивает
В Неаполе Лука, плотник с потёртыми пальцами от резьбы по оливковому дереву, находит в старом сундуке деда свёрток с сине-зелёными павлиньими перьями и письмом на немецком. Его соседка София, которая держит кафе *Al Limone* с лимонным тортом по утрам, переводит обрывки фраз: «…они знают о зеркалах… встреча в саду у фонтана…» Запах жареных артишоков с рынка Сан-Лоренцо смешивается с её голосом:
Лена Штраус, 27 лет, работает мойщицей окон в Берлине. После смены она заходит в кафе *Kalter Kaffee* на Шёнхаузер-аллее, где бармен Юрген, старик с татуировкой «89» на шее, подает ей эспрессо с кусочком марципана. «Ты опять в перчатках?» — хрипит он, указывая на потёртые кожаные перчатки Лены. Она молча пожимает плечами: перчатки скрывают шрамы от ожогов. По вечерам Лена подслушивает разговоры
Лиза, барменка из кафе на углу Шпревальдштрассе, первая заметила странные побеги, пробивающиеся сквозь трещины в асфальте. Она тыкала пальцем в стеклянную витрину, затянутую паутиной корней: «Йонас, эти чертовы стебли за ночь сожрали мой велосипед». Йонас, перепачканный краской от граффити на стройплощадке у Обербаумбрюкке, снял на телефон лист с сизыми прожилками: «Типа, они пульсируют?» В