Лера, в потёртых джинсах и с потрескавшимся лаком на ногтях, каждый вечер объезжала на велике «Салют» гаражный кооператив «Восход». Там Серега, в заляпанной маслом куртке, ковырялся в двигателе «Урала», брошенного хозяином после зимы. «Опять аккумулятор сел?» — спросила она, прислонив велосипед к ржавой бочке. Он вытер руки об штаны, оставив чёрные разводы: «Не, клапан под замену. Дай ключ на
В деревне Раджпур, затерянной среди холмов Раджастхана, 18-летний Говинд пасет коз, пряча под потрепанным тюрбаном шрам от удара кинжалом. Его сестра Мира собирает воду из колодца, обмениваясь сплетнями с соседкой Лалитой о свадьбе старосты. Вечером Говинд находит в кустах раненую девушку в рваном сари — Кавиту, дочь учителя из соседней деревни, сбежавшую от родни, которая хочет выдать её за
В каменоломнях Уэльса археолог Мэриэнн Гриффитс тычет пальцем в зарубки на голубом камне. «Смотрите — это следы медных зубил, — бормочет она, счищая грязь перочинным ножом. — Представьте, как 40 веков назад тут орали ослы, а рабочие в кожаных фартуках спорили о том, куда тащить глыбу: «Если через реку, то только на плотах из овечьих шкур». За кадром слышен скрип телеги — съемочная группа тащит
Карла, немка с рыжими волосами и веснушками, приезжает в деревню масаи под Найроби вслед за Лекутом — воином, которого встретила на рынке в городе. Он зовет её *«Nakupenda»* («любовь моя») на суахили, но в хижине из глины и навоза ей приходится доить козу под насмешливыми взглядами женщин в *шуках*. «Ты не умеешь держать сосуд», — говорит старшая жена его брата, Акиру, протягивая Карле тыквенную
Кададж, высокий с белыми прядями в волосах, торопливо копался в обломках старой лаборатории под Мидгаром. Его пальцы дрожали, когда он наткнулся на стеклянную колбу с мутной жидкостью — внутри плавало крошечное существо, напоминающее эмбрион. «Они не ошиблись, — прошептал он Лоз, который, сидя на ржавой трубе, чистил нож от грязи. — Это часть *него*. Нам нужны все осколки». Где-то выше, на
Банти, худощавый парень в выцветшей рубашке, каждое утро таскал ящики с манго на рынке Чандигарха. Его соседка Бабли, вечно в блестящих стеклянных браслетах, торговала самосами из тележки возле автобусной остановки. «Опять дядя Шарма воды не привез? — спросила она, вытирая ладонью пот со лба. — У меня мука для теста заканчивается». Они ссорились из-за шумного попугая Банти, который воровал у
Марина, подруга Барби, тащит её в интернет-кафе после смены в салоне «Люкс-Волос». Запах лака для ногтей смешивается с ароматом растворимого кофе из автомата. «Ты же пашешь тут как лошадь, а что в итоге? Клиентки с отслоившимся гель-лаком и сплетни про мужа Ларисы Петровны», — бросает Марина, тыкая в клавиатуру. Барби, протирая тушь с подушечки пальца, соглашается создать анкету: «Лена, 27, ищу
Анна, в платье с выцветшими розами, каждое утро ставила самовар, пока Николай чинил развалившийся забор. «Сколько можно латать эти дыры? — бросала она, завязывая фартук поверх старого свитера. — В школе опять за квартиру просят, а у нас…» Николай молча стучал молотком, гвозди падали в подмерзшую грязь. Вечером, когда в печке трещал последний уголь, он рылся в ящике с инструментами, вытаскивал
Юкито, студент из Киото, подрабатывает в кафе «Аояма». На его форме — засохшие пятна от эспрессо, а в кармане — конспекты по экономике. Каждую ночь он видит сны, где становится Такумасой, самураем эпохи Эдо. После очередного сна Юкито просыпается с мыслью: *«Почему я помню вкус сакэ из глиняной чашки, если никогда не пил?»*. За заказом №12 — латте с ванилью — клиентка в красном шарфе напоминает
В парижском метро осенью 2005 года студент-художник Люк случайно сталкивается с Эммой, роняя её сумку с яблоками. «Извините, я… э-э… нарисую вас бесплатно!» — лепечет он, подбирая фрукты. Девушка, работающая ночной медсестрой в больнице Сен-Луи, соглашается прийти в его мастерскую на Монмартре — комнату с треснувшим окном, где пахнет скипидаром и дешёвым кофе. Люк рисует её портрет углём, пока
Али, 17 лет, таскает ящики с гвоздями в отцовской мастерской у Галатского моста. Отец — Харун — чинит рыбацкие лодки, но заказов всё меньше. По вечерам Али забирает младшую сестру Зейнеп из школы, покупает ей симит у уличного торговца, а сам краем глаза следит за Лейлой — соседкой, которая учится на медсестру. «Слушай, ты как будто приклеен к окну, когда она проходит», — смеётся Эмир, друг
Джейк Морган, пятнадцатилетний парень из захолустного Рокспрингса, штат Невада, каждый день после школы таскал запчасти в мастерской отца — Тома, вечно пропахшего бензином и махнувшего рукой на жизнь. Однажды, уворачиваясь от местных задир у старого элеватора, Джейк провалился в расщелину каньона Блэкстоун. Там, между ржавыми железками и битым кирпичом, он нашел странный диск с синей насечкой,