Настя, молодая женщина из пригорода, устраивается сиделкой к Елене Петровне — пожилой владелице трехкомнатной квартиры в старом питерском доме на улице Чайковского. Каждое утро она варит манную кашу с комками, протирает антикварные рамки с фотографиями 60-х, поправляет вязаное одеяло на диване с протертой обивкой. «Вы опять не съели творожную запеканку», — бурчит Настя, забирая тарелку. Елена
Лукас Скайуокер копался в ржавых деталях старого дроида за закусочной «Песчаная крыса» на Татуине, когда услышал хриплый голос из динамика: *«Эй, фермер! Твоя тётя Беру хочет, чтобы ты принёс ей пачку сигарет из автомата».* Вместо R2-D2 рядом валялся перепачканный маслом пылесос с мигающей антенной, который вдруг затараторил голосом бармена: *«Императорский гараж звонил — говорят, твой спидер
В заброшенном гараже под Тулой механик Илья Соколов, разбирая ящики с деталями от «Жигулей», натыкается на промасленный блокнот с эскизами странного двигателя. На последней странице — печать с инициалами «LdV» и координаты, ведущие в заброшенную церковь в Пскове. «Черт, это ж чертежи да Винчи», — бормочет он, пока его сестра-реставратор Аня, вытирая руки об фартук, замечает: «Ты с ума сошел, тут
Сами застрял в раздевалке клуба «Полярные волки», вытирая лезвия коньков тряпкой, пахнущей машинным маслом. Его младшая сестра Лина ждала у входа, мусоля конфету «Фацер» — единственное, что осталось от их отца, инженера-гляциолога, погибшего полгода назад при взрыве на портовом складе. В кармане куртки Сами нашел ключ от лаборатории на улице Катаринанкату, где среди графиков таяния льдов
Анна, в растянутом свитере с заплаткой на локте, каждое утро сортирует карточки в пыльной библиотеке на Литейном. Её сосед Дмитрий, пахнущий скипидаром и дешёвыми сигаретами, рисует граффити на задворках Галереи современного искусства. Они сталкиваются у ларька с чебуреками после дождя: он протягивает мокрый зонт с обломанной спицей, она суёт ему в карман дождавшуюся скисшую «Актимель». «Ты же
В избе с печкой-голландкой и облезлыми ставнями Савва каждое утро пилил дрова, пока бабка Аграфена ворчала: «Опять валенки промочил? Мороз-то на дворе — щёки отлетят!» Подросток игнорировал её, заворачивая в шарф с дыркой на локте. На свалке за оврагом, где ржавые трубы торчали из сугробов, он нашёл старика в тулупе, замерзающего у разбитых саней. «Ты… не видел трёх белых коней?» — хрипел
Анна, начинающая художница из Москвы, снимает мастерскую в полуподвале на Арбате. Там пахнет скипидаром, а на столе валяются тюбики с засохшей охрой. Сергей, хирург из той же больницы, где лежала ее мать, появляется с кофе в бумажном стакане: *«Ты опять не спала? Весь пол в синих пятнах — как будто тут марсиан убили»*. Он прячет в карман халата леденцы «Дюшес» для пожилой пациентки из 305-й
Стивен «Флэш» Гордон, студент колледжа из Бруклина, застрял в лаборатории физики после лекции профессора Карла Заркова. В кармане его потрёпанной куртки лежал чёрный кристалл, найденный на заброшенной станции метро — тот самый, из-за которого Зарков на лекции кричал: «Энергия пульсирует в нём, как живая! Не трогай без расчётов!» Когда Флэш вставил артефакт в треснувший проектор в подсобке,
Лера воровала жвачку из киоска у метро, пока Макс караулил у выхода. "Опять родичи заебали с институтом", — бурчала она, разворачивая *Orbit* под курткой. Антон тащил их в полуразрушенный цех за свалкой — там собирались после уроков, курили *Петр I* и слушали его кассеты с хриплым панк-роком. Когда Светка из параллельного класса заявила, что Лера спиздила её парня, драка началась у
Литтлфут, длинношеий апатозавр, копался в высохшем русле, выискивая корни. Рядом Сара, трицератопс с обломанным рогом, толкала валун — пыталась добраться до сочных мхов. "Опять эти шипастые кусты," — проворчала Даки, паразауролоф, выдергивая колючки из перепончатых лап. Питри, птеранодон с потрепанным крылом, кружил над каньоном, выкрикивая про трещину в скалах: "Там тень! Может,
Настя, учительница младших классов в спальном районе Москвы, каждое утро заваривает растворимый кофе в кружке с отколотой ручкой. Её муж Игорь, менеджер в логистической компании, уже третий день спит на диване — из-за сломанной стиральной машины, которую он так и не починил. В четверг, пока Настя проверяла тетради в учительской, ей позвонил Максим — друг из уральского городка, где они выросли.
Сергей, Виктор и Олег — оперативники из провинциального отдела. Утром они выезжают на разбитой «Волге» к рынку, задерживают перекупщика, который торгует палёными запчастями из-под полы. Виктор, щурясь от солнца, шутит: «Опять эти резиновые сапоги конфискуем? У меня в гараже уже склад». Олег молча пинает колесо припаркованной «девятки», проверяя документы у водителя в выцветшей кепке. После смены