Шебнем, учительница младших классов в стамбульской школе для слабослышащих детей, каждое утро покупает два симита у продавца возле парка Мачка. Ее ученик, Али, рисует в тетради кота, пока она объясняет артикуляцию звука «р» у зеркала. На стройке небоскреба в районе Меджидиекёй Демир, сын владельца строительной компании, кричит на прораба из-за перерасхода бетона: «Ты хочешь, чтобы я лично считал
Брюс Уэйн отслеживает серию краж из лабораторий Готэма, специализирующихся на генной инженерии. На месте взлома — разбитые инкубаторы, лужи питательного геля, царапины на металлических дверях, словно от когтей крупного хищника. В углу он находит клок серой шерсти с неестественным блеском. "Крысы не оставляют следов в три дюйма глубиной", — бурчит Альфред, изучая фотографии с камер
В городе, где воздух пахнет жжёной резиной и старыми книгами, Дискейд, полупрозрачный призрак с дыркой в груди, ворчит на бармена в «Угрюмом котле»: *«Опять плесень в кофе? Я мёртвый, а не бесчувственный»*. Он делит квартиру с Рэйвен, девушкой-оборотнем, которая вечно забывает выключить микроволновку после разогрева крови. Их сосед, Глосс, механический гном с треснувшим стеклом на глазу, чинит
В заброшенной каталонской деревне 16-летняя Альба находит ржавый велосипед с проколотым колесом, пока её друг Дидак ковыряет консервным ножом замок аптеки. «Тут только бинты и йод, — бросает он, засовывая пузырьки в рюкзак с выгоревшим логотипом футбольного клуба. — Нам бы антибиотики». Они спят в полуразрушенной ферме, где Альба развешивает на верёвке мокрые футболки, а Дидак чинит транзистор,
Джереми, 27 лет, копался в двигателе старого «Шевроле» в гараже на окраине Альбукерке, когда в кармане джинс зажужжал телефон. «Нашел трещину в фундаменте церкви на Пайн-стрит», — голос Мэтта, его младшего брата, прерывался от помех. К вечеру они стояли перед обвалившейся стеной, вытягивая из-под кирпичей медный диск с выгравированными змеями и цифрами, похожими на штрих-код. Мэтт щелкнул
В старом питерском доме на Некрасова, 12 пять семей ютились в коммуналке с протекающими кранами. Ольга, третьекурсница меда, каждое утро пробиралась мимо велосипеда Семёна-водителя, который вечно ставил его поперёк коридора. «Василий Игнатьевич, уберите уже свои консервы из холодильника – мои ягоды заплесневели», – ворчала Людмила Петровна, разгребая банки с солёными грибами на общей кухне. По
Субраманьям, седой водитель рикши, каждое утро протирал пыль с таблички *"Дом на продажу"*, прибитой к манговому дереву во дворе. Его жена Лалита пересчитывала пачки рупий в жестяной банке из-под печенья, приговаривая: *"Соседи за 50 тысяч отдали, а ты все ждешь своего богача"*. Дом в районе Мумбаи-нагар – трещины на стенах от землетрясения 2001-го, плита на кухне, которую
В рыбацком порту Этрета тело местного антиквара, Антуана Руже, находят в его лавке с перерезанным горлом и зажатой в руке старинной монетой. Комиссар Люк Вальтер, переведенный из Парижа после скандала с подложными доказательствами, замечает следы глины на ботинках покойного — как из карьера за маяком. «Почему у него в кармане квитанция из аптеки на улице Мольера? Там только дрянь для стариков
В лесу за старым мусорным полигоном лиса по имени Лила копается в ржавых консервных банках, выискивая остатки тушенки. Её рыжий хвост задевает колючую проволоку, оставшуюся от забора фермера Гарри. «Опять эти вороны растрещали все семечки», — бормочет она, подбирая рассыпанные семечки под покосившимся фонарным столбом. По ночам Лила пробирается в курятник через дыру в сетке, но в этот раз
Лукас, 17 лет, доставлял пиццу на потрёпанном мопеде по узким улочкам Сан-Паулу. В рюкзаке у него всегда лежала потрёртая тетрадь с адресами клиентов — «Авенда Паулиста, 203, 5-й этаж, старик Жоао заказывает *кафезиньо* без сахара». Однажды в районе Санта-Сесилия он столкнулся с Карлой — рыжеволосой художницей, разрисовывавшей граффити с попугаями на стене заброшенного кинотеатра. «Ты же знаешь,
Арадхана, дочь уличного торговца чаем, каждый день пробиралась через шумный базар возле мечети Джами, чтобы успеть на лекции в университетский корпус из красного кирпича. Ее друг Митхун, сын владельца текстильной фабрики, прятал в рюкзаке коробки с домашней едой — мать боялась, что он отравится уличными самосами. «Ты как принцесса в клетке, — смеялась Арадхана, разворачивая лепешку с картошкой, —
Джейк прижался лбом к иллюминатору, пытаясь разглядеть вспышки синих огней на взлетной полосе. За его спиной стюардесса Лиза раздавала бутылки с водой, шутя о задержке рейса. «Смотрите новости!» — кто-то крикнул из третьего ряда. На экранах мелькнули кадры давки в аэропорту: люди в крови рвут друг друга зубами. Алекс, студентка с розовыми наушниками на шее, ткнула пальцем в телефон: «Wi-Fi