Тея Моррисон, 23 года, воровала запчасти для радиопередатчика на блошином рынке в Окленде. Ее младший брат Джек, 17, паял антенны в гараже за домом на Карангахапе-роуд, используя старые схемы из учебника 80-х. Их станция "Голос рифа" вещала из заброшенного рыбного склада в порту, где пахло гнилыми водорослями и ржавчиной. В эфире Тея читала стихи маори под шум волн, а Джек ставил записи
Эмили, Джейкоб и их соседи — Карла, Маркус, Линда — застряли в трёхэтажном доме в Вермонте после того, как местные власти ввели жёсткий карантин из-за вспышки неизвестного вируса. Джейкоб, вечно нервный аспирант-биолог, каждое утро дезинфицирует перила лестницы, ворча: «Кто опять оставил грязные чашки в раковине? Это же рассадник бактерий». Карла, фрилансер-дизайнер, пытается работать из угловой
В старом мотеле на окраине Альбукерке Лиам, бывший механик с татуировкой змеи на предплечье, находит в треснувшей стене номер 9 ключ от ржавого почтового ящика. Внутри — фотография его сестры-подростка Дженны, пропавшей год назад, и записка: *"Они не ушли, просто спят глубже"*. Он звонит Марго, соседке-медсестре, которая каждую ночь дежурит у холодильника с теплым пивом. "Тут даже
Карлос, бывший инженер из Вальядолида, приезжает в Овьедо по контракту — восстановить паровоз для туристического маршрута. На вокзале он сталкивается с Софией, которая снимает репортаж о заброшенных железных дорогах. «Ты хоть понимаешь, сколько здесь ржавчины?» — она тычет камерой в треснувший котел. Карлос молча достает из кармана чертеж 1947 года, помеченный пометками красным карандашом. Дождь
Эмили, с утра до вечера торчащая за стойкой *Red Owl Diner*, заметила ржавый грузовик брата у автостанции. Джек вернулся в Брекенвилль через восемь лет — после тюрьмы за поджог склада. Вместо приветствия швырнул ей потёртый конверт: «Ты знала, что он врал про маму?» Внутри — фотография их отца с мёртвой официанткой Лорой Денверс, 1994 год. Эмили спрятала снимок под кассовый аппарат, рука дрожала,
Эмили Роу, детектив с хронической бессонницей, копается в записях уличных камер возле заправки *QuickStop*. На экране ноутбука — петляющее видео: подросток в синей ветровке исчезает за углом склада, за ним мелькает тень в капюшоне. «Опять этот трек-сьют, как в прошлый раз», — бормочет она, сжимая пустую кружку от кофе. Ее напарник Джейк, разбирающий папки с делами 2007 года, поднимает голову: «Ты
Сяо Минь впервые заметила Ли Чэня в кафе возле станции Чжунгуаньцунь, когда он пытался стряхнуть дождевые капли с потрёпанного рюкзака. «Опять зонт дома оставил?» — спросила она, указывая на мокрое пятно на его рукаве. Он усмехнулся: «Дождь — лучший способ проснуться, попробуй». За столиком с треснувшей керамической кружкой они говорили о работе — она, бухгалтер в IT-стартапе, он,
Лиза Мартен, 17 лет, после аварии на перекрестке Рю-Шербрук и бульвара Сен-Лоран, начала видеть тени в школьном коридоре лицея имени Жана-де-Бребёфа. Ее рюкзак, заляпанный акриловыми красками с уроков искусства, всегда пахнет мятными леденцами, которые она грызет, чтобы заглушить тревогу. В кафе *La Croissant*, где она подрабатывает мытьем посуды, призрак девочки в промокшем желтом платье шепчет:
В старом районе Киото, за стойкой семейной мастерской по ремонту зонтов, Сорамура Рин прячет ритуальный кинжал в коробке из-под леденцов. Её сосед, Такэда Кёта, студент-архитектор, каждый вечер заходит купить баночный кофе и случайно натыкается на артефакт: «Опять твои штуковины валяются? Вчера священные свитки в стиралке нашел». Рин, не отрываясь от полировки деревянной ручки зонта, бросает:
Линдиве, пятнадцатилетняя школьница из Соуэто, каждое утро протирает пыль с фотографии отца, погибшего в шахте. После уроков она забегает в лавку старьёвщика Мозеса, чтобы купить батарейки для старого транзистора — единственной вещи, оставшейся от отца. Однажды, слушая радио, она ловит странный шум, перебивающий футбольный матч: голос на сесото шепчет: *«Найди клинику за рекой»*. Подруга Сипхо
Лила, 19 лет, в рваных кожаных перчатках чинит паровую турбину на текстильной фабрике в Манчестере. Её младший брат Томми, кашляющий в углу мастерской, собирает обрезки меди для продажи. «Смотри, тут дата — 1873, — тычет он в выцветшую этикетку на двигателе. — Может, мистер Клэй заплатит за антиквариат?» Лила молчит, вытирая лицо замасленной тряпкой. Вечером, в комнате над таверной «Гордость
Мира Слоан, пятнадцатилетняя новенькая в пригороде Уиллоу-Крик, замечает, что соседский старик, Эрни Ковач, каждую ночь копает ямы у себя во дворе под светом синей лампы. Её младший брат Джейкоб утверждает, что видел, как из земли вылезали «прозрачные черви», но родители списывают это на фантазии. За завтраком, пока мать разливает апельсиновый сок, Мира подслушивает разговор отца с