В Чикаго, в клинике на 12-м этаже старого здания с заедающими лифтами, доктор Эмили Росс, 34 года, в белом халате с пятном от кофе, разбирает историю болезни Люка Моргана, 17 лет. У парня приступы: он бьется на полу школьного туалета, кричит, что "тени жуют провода". Эмили находит в его карте запись о клинической смерти в 9 лет — утопление в озере Мичиган. "Ты помнишь, что видел
Эмиль, рыбак из Марселя, каждое утро разгружал коробки с сардинами на набережной Вьё-Пор, пока не нашел в сети обрывок письма на португальском. «*Rua das Pedras, 12. Ты найдешь то, что искал в тени старого дуба*», — прочитал он вслух, переворачивая мокрую бумагу. В тот же день он бросил работу, сел на поезд до Женевы, где в библиотеке Сент-Антуан Софи, с прожженным локтем свитера от чая, искала
Энди Гаррет, механик из чикагской мастерской на 8-й улице, обнаруживает в коробке с инструментами отца потёртый блокнот с расчётами давления и координатами, ведущими к водоочистной станции. Его девушка Лиза, копаясь в архивах местной газеты, связывает даты в блокноте с исчезновением сантехника (2014) и школьного учителя химии (2017). «Смотри, оба проверяли трубы возле старой больницы», — тычет
В Залесье, затерянном у границы с Венгрией, местный священник Казимир Новак чинит треснувший алтарь в костёле Св. Иштвана. Из кармана его поношенной сутаны выпадает фотография 1997 года: он в военной форме, рядом — девушка с рыжими волосами. Утром на кладбище он сталкивается с Эвой Грабовской, которая копает могилу для отца-алкоголика. «Твои проповеди не вернут ей лицо», — бросает она, кивая на
Лиам Картер, затянув сигарету на крыльце обшарпанного дома в Брекенридже, листает потёртый дневник отца. В углу гаража, где раньше чинили грузовики, он находит коробку с фотографиями незнакомой женщины в платье 80-х — на обороте детский почерк: *"Прости, пап"*. Сестра Карла, разбирая посуду на кухне, бросает через плечо: «Джессика Морроу… Слышала это имя?» Младший брат Джейкоб, царапая
Эмили, с розовым мелированием в волосах и потрескавшимся чехлом от телефона с наклейкой The Cure, каждое утро наливает латте с кленовым сиропом Джейкобу — новому бармену из соседнего паба *The Rusty Hook*. Он оставляет под чашкой записки: *"Трек номер три — враньё. The Clash не пели про дождь в мае ʼ82"*. В пятницу она закидывает ему в барную стойку наушники: *"Дослушай до конца,
Софи, бариста из крошечной кофейни на углу Бродвея и 5-й авеню, каждое утро рисует сердечки на латте для клиентов, которые даже не замечают. Однажды Лиам, инженер из стартапа по разработке умных холодильников, заказал эспрессо и случайно пролил его на схему, которую неделю чертил в библиотеке Ванкувера. «Ты всегда уничтожаешь свои проекты кофеином?» — спросила Софи, вытирая стол тряпкой с запахом
В пригороде Твери, в полуразрушенном доме на улице Ленина, 54, пенсионерка Галина Петровна находит потёртый дневник под сгнившим полом. На обложке — выцветшие буквы «А.К. 1987». Она звонит племяннику-журналисту, Игорю Семёнову: «Тут про ту историю с заводом… Помнишь, как дядя Коля исчез?» Игорь, поправляя очки на переносице, листает страницы в подсобке редакции «Вестника». На пятой странице —
Лукас находит в гараже деда потрёпанный блокнот с рисунками алебрихе — разноцветных духов-животных. Вместе с Софией, соседкой, которая тайно торгует самодельными браслетами на рынке Сан-Маркоса, они замечают, что статуя пумапильдотля на центральной площади каждую ночь меняет позу. «Смотри, вчера хвост был влево, а сейчас — под лапой», — тычет пальцем София, доставая телефон для фото. Рената, дочь
Лиам, 27 лет, сколачивает деревянные столики для кафе «Ла Вью» на окраине Монреаля, пока Софи, его младшая сестра, экспериментирует с рецептом грушевого тарта. Она забывает про духовку — дым триггерит пожарную сигнализацию. Клиенты в вязаных шапках смеются, кроме пожилой миссис Бланшетт, которая ворчит: «В мои годы даже кофе должен быть предсказуемым». Лиам, вытирая варенье с меню, бросает:
Эмили, рыжеволосая бариста из кафе на углу 5-й авеню и 18-й улицы, каждый день чистит кофемашину, пока клиент в кожаном пиджаке не проливает латте на ее фартук. "Извините, я…" — начинает он, но она перебивает: "Марк, правда? Вы третий раз за неделю «случайно» попадаете в меня кофе". Тем временем Джейкоб, гитарист с потрескавшейся наклейкой Nirvana на чехле, спорит с соседом по
Барри Аллен втирает ладонью пятно от кофе на столе в лаборатории STAR, пока монитор мигает данными о временной аномалии возле моста Уэйн. "Опять перегорел предохранитель в четвёртом секторе", — бормочет он, разминая шею. В это время Диана на кухне своего лофта в центре города чинит щит, оставив царапины от кинжала на мраморной столешнице. За окном грузовик с арбузами перекрывает