Миа, 22-летняя студентка киношколы из Лос-Анджелеса, таскает за собой потрёпанную камеру Canon XL2, купленную на распродаже в комиссионке. Её сосед Джейк, бариста из «Café Noir», ворует для съёмок упаковки кофейных зёрен — «Чтобы не спалились, что воруем электричество», — бормочет он, подключая ноутбук к розетке в подсобке. Они снимают документалку о бездомном скрипаче, которого Миа встретила на
Джейк, пятнадцатилетний парень из пригорода Сиднея, нашел старый нож с гравировкой «Мэл» в гараже, заваленном ржавыми банками от пива. Его отец, Тревор, неделями не выходил из дома, оставляя на столе пустые бутылки «Victoria Bitter» и записки с угрозами соседу, который «снова включил громкую музыку». За три дня до Рождества Джейк заметил, что из холодильника пропало мясо для барбекю, а в окно
В Лондоне, Эмили Картер, 35 лет, бухгалтер с вечно надетыми на лоб очками, получает по почте старую шкатулку. Внутри — список из 12 пунктов от умершей матери: «Станцуй брейк-данс в метро», «Найди письмо под плиткой у камина», «Верни часы мистеру Дугласу». Ее брат Джеймс, 38 лет, водитель автобуса с татуировкой якоря на запястье, приезжает в ее квартиру на Хайгейт-стрит с пиццей и пивом. «Опять ее
В Чикаго, заснеженном до крыш, медсестра Эмили Морроу три ночи подряд дежурит в перегруженной больнице Святого Антония. Гирлянды на реанимации мигают как сломанный светофор, а кофейный автомат в холле выплевывает пустые стаканчики. В 3:14 утра Эмили тычет в кнопки автомата каблуком, когда за ней возникает доктор Джейкоб Райдер — хирург с пятичасовой щетиной и пятном от йода на халате. "Опять
Кирилл Сомов, хирург-травматолог с тремя годами стажа в горбольнице №17 под Екатеринбургом, каждое утро начинал с попытки починить кофе-машину в ординаторской. «Опять жмых забил», — бормотал он, выковыривая ложкой спрессованный порошок, пока за спиной грохотали тележки с завтраками. В палате №306 лежал мальчик, Витя Гусев, с переломом бедра из-за аварии на заброшенном карьере — Кирилл трижды
В старом районе Джайпура, среди узких улочек с запахом куркумы и тмина, 42-летняя вдова Прия Шарма балансирует между работой в лавке тканей и долгами за учебу сына-студента Арджуна. Однажды в груде выцветших сари у уличного торговца Раджеша Капура она находит сверток с изумрудно-синим сари, вышитым узорами в виде павлиньих перьев. «*Твоя бабушка оставила это перед смертью,* — бормочет старик,
Макс Карвер, частник с долгами за аренду офиса на третьем этаже ветхого здания у станции метро Westlake/MacArthur Park, берет дело о пропаже Мигеля Варгаса. Клиентка — его сестра Лора, бармен из подпольного клуба в Echo Park, втирает: «Он перестал звонить после того, как начал таскать коробки с этими… новыми таблетками для ребят из Rosedale». Макс ковыряет пятно кофе на рубашке, пока трамвай
Лина, студентка Берлинского технического университета, роется в коробках с вещами покойного деда в подвале его дома в Шпандау. Среди старых инструментов и пожелтевших фотографий она находит потрёпанный дневник с инициалами «К.В.» и схемой трубопровода, нарисованной на обороте обложки. На следующее утро в кафе у метро Rosenthaler Platz она показывает записи своему другу Йонасу, который
Кирилл, механик из сервиса на Уралмаше, в пятницу вечером копался под капотом «девятки», когда Лера в кожаной куртке внаглую припарковала отцовский X5 прямо у ворот. «Слушай, ты ж вздрючишь движок, тут масло сливают», — бросил он, вытирая руки об рваный свитер. Девушка вытащила пачку тысяч из джинсов: «Через три часа гонка у «Красного коня». Ты или будешь моим штурманом, или я сама въеду в
Адити разбивает яйцо на раскаленную сковороду, пока Рахул ворчит из-за пятна кофе на рубашке. Их двушка в Бандре пахнет жареным тмином и пылью от кондиционера, который чинят третий день. «Ты опять забыл оплатить интернет?» — бросает она, вытирая руки о крашеный фартук с рисунком павлина. Он молча тычет пальцем в квитанцию на холодильнике, залепленную магнитом из Гоа. Днем Рахул кодит в тесном
Лука, 72-летний вдовец из Неаполя, находит в коробке от печенья *Mulino Bianco* пачку писем 1968 года, адресованных ему. Отправитель — Мария, соседка по дому, которая исчезла после студенческих протестов. Чернила выцвели, конверты пахнут лавандой и пылью. «Опять на чердаке копошишься?» — кричит снизу соседка Джулия, пока Лука спускается по лестнице, прижимая письма к пиджаку. Он берет билет на
Лиза Морган приезжает в родной Брукхейвен после пяти лет молчания с братом Джейком. Они унаследовали отцовский дом, но вместо праздничных объятий — стопка неоплаченных счетов за электричество и коробка разбитых елочных игрушек в гараже. «Ты вообще помнишь, где мама хранила формы для пряников?» — бросает Джейк, копаясь в подвале с фонариком. Лиза находит старую гирлянду с облезлым оленем,