Лина, 27 лет, пекарь в крошечной кондитерской на окраине Торонто, три года подряд отменяет свидания в праздники — аврал с заказами на имбирные пряники и штоллены. Её соседка Марго, ветеринар с пятном зеленой краски на куртке, каждый вечер подсовывает ей объедки для бездомных кошек. В метро, зажатая между елкой и мужчиной в синем шарфе, Лина роняет коробку с капкейками. Незнакомец ловит один,
Юха, 27-летний сварщик с верфи в Хельсинки, каждое утро заворачивает в промасленный платок бутерброд с копчёной олениной. В кармане — потёртая фотография деда в военной форме на фоне маяка Ханко. После смены, пока чистил болгаркой ржавые листы, нашёл в металлоломе схему с пометкой «Põhjala-3», обведённую детским почерком. «Ты это видел?» — спросил он у напарника Матти, тыча пальцем в цифры 1967.
В дождливом Лондоне рыжая кошка Мейбл каждую ночь пробиралась через разбитое окно в квартиру пенсионерки Эдит, чтобы стащить консервы с тунцом. Ее друг, ворона Карл с облезлым крылом, курсировал между мусорными баками Сохо и доком, передавая сообщения от стаи бродячих собак: «Человек в желтом комбинезоне снова ставит ловушки у рынка», — каркал он, роняя обертку от шоколадки. Тем временем в
Анна копалась в подвале хрущёвки на окраине Нижнего Тагила, разбирая коробки с ржавыми инструментами и старыми фотокарточками. Под слоем газет 1993 года нашла деревянный чемодан с тремя масками: женское лицо с трещиной на лбу, детское с выцветшими ресницами и звериную, обтянутую желтоватой кожей. Дмитрий, её брат, усмехнулся, перебирая кабели от приставки: «Чё, опять бабушкин хлам тащишь?» Ночью
В трансильванской деревне Шкея Марта, реставратор местного музея, обнаруживает в подвале коробку с письмами 1940-х, адресованными женщине с её именем. В одном конверте — ключ от заброшенной синагоги в Клуже и рисунок сербского герба. Тем временем в Белграде Никола, механик городских трамваев, замечает, что стрелки всех часов на линии «Душановац» застыли на 23:47. Его напарник Любодраг шутит:
В старом квартале Неаполя Лука, студент-реставратор, находит в заброшенной часовне полустертую фреску с изображением крылатого пса. «*Смотри-ка, Лаура*», — тычет он пальцем в потрескавшийся пигмент, пока его напарница сдувает пыль с латинской надписи: *«Custodes umbrae»*. Тем временем в берлинском районе Кройцберг Йохан, электрик с пирсингом в брови, чинит гирлянды на рождественской ярмарке. Его
Эмили Картер, 28-летний копирайтер из нью-йоркского офиса на 5-й авеню, случайно бронирует домик в крошечном городке Бенсон Холлоу вместо солнечного Тенерифе через глючный сайт для путешествий. Ей звонит Сара Леннокс, владелица местной пекарни «Ореховый Крекер»: «Вы точно хотите мой дом? У нас тут даже Uber не работает, только таксист Боб с питбулем на переднем сиденье». Тем временем сама Сара,
Лиам Картер, 28-летний бывший хакер, живет в крохотной квартире над вьетнамским рестораном в Бостоне. Его младшая сестра, Софи, исчезла три недели назад, оставив только треснутый телефон с геотегом заброшенной фабрики у реки Чарльз. В переписке с подругой, найденной в облаке, Софи писала: *«Эти ребята из «Когтя» не шутят — если я залезу глубже, они меня найдут»*. Лиам ковыряется в прошивке
Эмир, 27 лет, водитель грузовика из квартала Балат в Стамбуле, каждое утро начинал с чашки черного чая в стаканчике с потрескавшейся эмалью. Его маршрут — от рыбного рынка в Кумкапы до складов в Эсенюрте — прерывал звонок от сестры: «Кредиторы снова у двери. Говорят, отец задолжал ещё 150 тысяч лир». В чайхане «Мерджимек» друг детства Дениз, постукивая костяшками домино по пластиковому столику,
Артур Мэтисон, 72 года, каждое утро ковыряется в огороде за домом на Грейс-стрит в Норфолке. Ржавый забор, глицинии, которые он так и не подрезал, аптечка с таблетками от давления на кухонном подоконнике. Соседка Мэйбл через забор кричит: «Опять без перчаток? Вчера доктор Харрис говорил — береги суставы». Артур машет лопатой, цепляет металлическую коробку под кустом смородины. Внутри — письма
Элиас Морроу, бывший морпех с татуировкой якоря на запястье, днём разгружает тухлую треску на рыбном заводе в Бронксе, а ночью выслеживает вампиров, заливая раны виски из фляжки отца. Его цель — Карл Дреннан, главарь клана «Ночные тени», который год назад вырвал горло жене Элиаса в переулке за закусочной *Ruby’s Diner*. Лина Шоу, медсестра с фиолетовыми прядями в волосах, по ночам крадёт из
Элла, 22 года, моет полы в пекарне *Sugar Plum* на заснеженной Мейн-стрит городка Пайнбрук. У нее треснутый телефон с чеком за аренду на экране и коробка непроданных имбирных пряников. Лиам, сын владельца местной горнолыжной базы, заходит купить кофе: «Опять в старом свитере? Бал через три дня, а ты даже билет не взяла». Элла отмахивается, пряча потертый блокнот с эскизами платьев. Вечером,