Лина Картер, семнадцать лет, каждую пятницу после школы моет бокалы в «Космическом Улье» — кафешке с неоновыми столами и запахом жженого сахара. Джейк, ее друг с выгоревшими фиолетовыми прядями, разгружает коробки сиропа за углом, бросая: «Эй, Картер, у тебя опять руки светятся». Она прячет ладони под фартуком, где синие прожилки пульсируют, как проводка. Дома, в гараже, пахнет машинным маслом —
Лора Митчелл возвращается в Карсон-Сити, Невада, после звонка от младшей сестры Эмили, которая исчезла через три дня. В доме детства, пахнущем плесенью и лавандовым освежителем, Лора находит разорванные письма от матери, умершей в 1987-м. Соседка миссис Прайор, перебирая вязание, бормочет: «Твоя мать всегда боялась, что ты вернешься». Ночью Лора слышит скрип из подвала — там, среди ржавых
Нинни, рыжая десятиклассница с вечно мятым текстом песни в рюкзаке, пробирается через школьный коридор, задевая локтем стену с граффити Rydell High. В спортзале, где пахнет старыми матами, миссис Уотсон объявляет кастинг на «Летние грезы». Карла, дочь завхоза в блестящих лосинах, тут же выхватывает листок: «Сэнди — это про меня. У тебя даже косынки нужной нет», — бросает она Нинни, разминая голос
В старом гараже на окраине Лос-Анджелеса Винс Мерлоу, 23 года, коптит сигарету, чиня карбюратор ’64 Impala. Его друг Джекс, бывший механик с татуировкой якоря на шее, разливает кофе из потрёпанного термоса. «Крэйновские крысы опять метки на Седьмой оставили», — бросает он, указывая на свежую краску на стене гаража. В углу Лола, сестра Винса, 19 лет, в кожаной куртке с оторванным рукавом,
Хорхе, 30 лет, до сих пор спит в комнате с обоями в динозавров, работает курьером на стареньком велосипеде по улицам Сантьяго. Каждое утро мать, Кармен, ставит перед ним тарелку *cazuela* и ворчит: «¿Cuándo vas a aprender a pagar las cuentas, mi rey?» — а он, размазывая соус по краю тарелки, прячет зарплату в жестяную банку из-под печенья. По четвергам заходит в бар «El Rincón de los Tontos», где
В Португалии, в рыбацком районе Порту, парень по имени Луиш Мендес теряет работу на консервной фабрике после того, как его пальцы начали покрываться чешуей. Он скрывает руки под толстыми вязаными перчатками, даже когда пьёт эспрессо в кафе *Mar Salgado*, где официантка Рита шепчет подруге: «Смотри, он снова не снял перчатки… как будто зима в июле». По вечерам Луиш бродит по заброшенным докам, где
В маленьком городке Редвотер, штат Аризона, механик Маркус Клэй находит в разбитой машине клиента странное устройство — металлический цилиндр с выжженной надписью *"Проект Хиросима-2"*. Он прячет его в гараже за ящиком с ключами на 12, но через день заведение обшаривают люди в чёрных куртках. Маркус звонит сестре-журналистке, Лоретте: «Тут какая-то хрень. Приезжай, пока меня не
Мэри, работница дублинского детдома, замечает у нового подопечного — вьетнамца Хоанга — татуировку в виде кленового листа под ключицей. «Ты знаешь, что это значит?» — спрашивает она, держа его за рукав с облупившейся тканью. Хоанг молчит, прячет лицо в воротник чужого пуховика. Позже Мэри находит в кармане его рюкзака билет на паром из Хайфона в Ливерпуль, завернутый в обрывок газеты с адресом
Анна, 28 лет, переезжает в старую квартиру в Бруклине после разрыва с бойфрендом Джейком. В подвале среди коробок с книгами 90-х она находит дневник девушки с её именем, где на последней странице — детский рисунок её нынешней спальни. Запах лавандового масла в ванной, который упоминается в записях, появляется каждую среду в 3:15 утра. «Лиза, тут что-то не так, — шепчет Анна подруге по телефону,
Элис Морроу, офицер разведки из Вирджинии, сидит в затемнённой комнате лондонской квартиры на Бейкер-стрит, разбирая перехваченные радиограммы. На столе — карта с пометками красным карандашом, банка тушёнки вместо пресса для бумаг. «Шесть танков… нет, восемь, — бормочет она, закусывая губу. — Карл, тут ошибка в шифре. Смотри — повторение через три символа». Её начальник, майор Карл Бриггс,
Лиза Морган, 17 лет, каждое утро перед школой подрабатывает в кафе "Дублер" на Мейн-стрит. Разливает кофе с сиропом из лесных ягод, разогревает черничные маффины — их рецепт не менялся с 80-х. Джейкоб Райт, ее сосед, замечает царапины на дверце ее ржавого "Форда": "Опять слышала, как кто-то ходил вокруг дома?" Она молча поправляет розовый шарф на шее — подарок
Ишмаэль, парень с потрёпанным блокнотом в кармане пальто, прибился к доковым тавернам Нью-Бедфорда. Там он столкнулся с Квикегом — гарпунёром в выцветшей шапке из тюленьей шкуры, торгующим зазубренными наконечники за ром. "Тебе хоть раз кровь с палубы отмывали?" — хрипло спросил тот, разглядывая новичка. Их обоих завербовали на «Пекод»: судно пахло ворванью и старыми канатами, а
