Мирские узы (1 сезон)

Ли Вэй, парень двадцати трех, чинил старый вентилятор в своей пекинской квартире, когда соседка-старушка принесла коробку вещей покойного мужа. Среди ржавых ключей и потрепанных книг он нашел деревянную шкатулку с трещиной в форме молнии. Внутри лежал пожелтевший конверт: «Тому, кто вернет долг рода Чжоу». На обратной стороне — карта горной деревни Юньлин с пометкой чернилами: *«Колодец не прощает забытых слов»*. В тот же вечер Ли Вэй, протирая пыль с шкатулки, порезал палец о скрытую щель — капля крови попала на карту, проступили новые линии. «Хватит пялиться в экран, — крикнула мать с кухни, — ужин стынет!»

Через три дня Ли Вэй стоял у полуразрушенных ворот дома Чжоу в Юньлине. Местная девочка Сяоцин, таскавшая воду в жестяном ведре, показала на заброшенный колодец за оврагом: «Там тетя Ланьша плачет по ночам, но папа говорит — ветер в бамбуке». В дневнике под кроватью Ли Вэй нашел записи 1987 года: «Если не передать послание до полнолуния, цепь разорвется». В полночь, держа в руках медный колокольчик из шкатулки, он услышал скрип колеса колодца. «Ты опоздал на тридцать шесть лет, — прозвучал женский голос, — но твои ботинки пахнут пеплом, как у него...» Сяоцин, подсматривавшая из-за камня, уронила фонарик — стекло разбилось, оранжевый луч уперся в надпись на стене: *«Истинный долг — не в возвращении, а в умении слушать дождь»*.