Сияющий пепел (2022)

Лиен, девушка с рынка Донг-Суан в Ханое, каждое утро раскладывала на прилавке пакетики с корицей и сушёным имбирём. Рядом с её лавкой французский фотограф Пьер Жирар поправлял объектив, снимая старуху, которая чистила мангостины. «Ты снова про эти статуи из Храма Черепахи? — спросила Лиен, вытирая руки о передник, запачканный куркумой. — Вчера двое в чёрных очках спрашивали, где найти Хоанга... Того, что торгует старыми картами». Пьер хмыкнул, доставая из рюкзака потёртый блокнот: «Хоанг исчез три дня назад. В его комнате остался только этот — пахло керосином, как после пожара ʼ54-го». Лиен перевела взгляд на треснувшую табличку с надписью «Ремонт велосипедов» — там, где раньше сидел Хоанг, теперь валялись осколки зелёного стекла.

Под половицей в своей каморке за лавкой Лиен нашла бамбуковую трубку с картой, испещрённой метками вроде «Bến Tháp Cổ» (Старая башня) и «9h30, прилив». «Ты знаешь, что это за линии? — Пьер водил пальцем по странным узорам у берегов Катба. — Похоже на маршрут контрабандистов 20-х...» Они перебрались в архив колониальной библиотеки, где сингапурец Вэй Минь, перебирая нефритовые чётки, бросил: «Ищете *пепел дракона*? Бесполезно. Говорят, его последний флакон разбила дочь императора Кхай Диня, когда французы бомбили Хюэ». Лиен достала из кармана осколок синеватого фарфора с обгоревшим краем — тот, что подобрала у ларька Хоанга. В тишине читального зала, под треск вентилятора, она прошептала: «А если она не разбила? Если это было... предупреждение?»