Мы закрыты (2021)

Магда, кассирша с синяками под глазами от восьмичасовой смены, щелкает выключателем у входа в супермаркет *«Семерочка»* в промзоне Лодзи. Павел, грузчик в засаленной куртке, тянет роллу с коробками чипсов мимо прилавка. «Закрыто уже, Павек, или ждешь, пока директор лично чай поднесёт?» — бросает Магда, поправляя значок с именем. За дверью стучит подросток в рваных кедах: «Пани, я только хлеб!». Павел фыркает, доставая сигарету из-за уха: «Скажи мамке, пусть учит время смотреть». Лампа над третьим рядом моргает, гудение холодильников сливается в монотонный вой. Внезапно гаснет свет, железные шторы падают с лязгом. Телефон Магды показывает «Нет сети», Павел долбит ломом по замку: «Чёртов новый датчик, опять Грег программу сломал!». Янек, практикант, роется в подсобке среди пачек туалетной бумаги, достаёт банку солёных огурцов: «Ребята, тут есть чем закусить?»

К утру в инвентарной книге находят запись синими чернилами: «17.10 — не кормить». Павел смеётся нервно, размазывая сажу от фонарика по щеке: «Это Грег из IT так шутит, помнишь, как в прошлый раз крыс в офис подкинул?». Магда дрожащими пальцами перебирает ключи от склада, где Янек нашёл на стене угольный рисунок — спираль с точками. «Это цыганские знаки», — шепчет он, сдвигая очки на переносице. Вентиляция хрипит, будто кто-то царапает металл изнутри. Павел хватает топор для рубки мяса: «Хватит пудрить мозги, ломаем окно!». Магда перекрывает ему путь: «Ты с ума сошёл? Ущерб вычтут из премии!». Тишину режет визг Янека из-за угла — стеклянные бутылки катятся по полу, фонарь гаснет.