Жизнь в тишине (2020)

Лусия Моралес, 17 лет, разбила стакан с орчатой на кухне с треснувшей плиткой — не услышала, как брат Мигель крикнул: «Осторожно, кипяток!». С тех пор слуховой аппарат, доставшийся от деда, шипит, как перегретый утюг. Карлос, отец, пахнущий типографской краской, ворчит, заклеивая скотчем проводку в их доме в Тепоцотлане: «В воскресенье поедем к тёте Марселе — у неё в саду тише». Лусия рисует углём на стенах заброшенной фабрики — лица, искажённые смехом, который она не слышит. «Ты будто в аквариуме живёшь», — бросает Мигель, разгружая ящики с чиа на рынке, где пахнет жареными кузнечиками.

Эмилиано, глухой резчик по дереву с рынка, показывает ей жесты, которые не учат в школе: «Дождь» — пальцы стучат по ладони, «гнев» — кулак рвётся из груди. Они сидят на крыше церкви Успения, где колокола бьют беззвучно. Изабель, мать Лусии, ставит метроном на расстроенном пианино: «Считай вибрации». Лусия ломает струну, царапая ладонь: «Ты хочешь, чтобы я играла для тех, кто не слышит?» Эмилиано мажет ей рану мёдом: «Тишина — не дыра. Это тоннель. Сквозь него видно больше».